И татары, и русские поражены были этим событием. Летописец заключил: «И бежал Тамерлан, гонимый силою Пресвятой Девы!»

Благодарные москвичи выстроили на месте встречи чудотворной иконы 26 августа 1395 г. Сретенский монастырь: «Да не забудут людие дел Божиих» [6] .

В 1-й повести («Знамение ужасно и преславно и како спасен бысть град Москва от нашествия безбожных тотар…») спасение Москвы от нашествия крымского хана Махмет-Гирея в 1521 г. описано автором как «новейшая чюдеса Богоматери и еже во дни наша содеяшася». Василий Блаженный узрел, как Владимирская икона, от которой был слышан глас («Тако людие прогневаша безлобиваго Бога, яко Аз повелением Сына Своего с русскими чюдотворцами хощем изыти из града сего»), сошла со своего места в Успенском соборе, храм наполнился огнем; его пламя выходило в двери и окна, потом огонь исчез. Слепой инокине из кремлевского Вознесенского монастыря «мысленными» и «чювственными» очами дано было видеть, как во Флоровские (Спасские) ворота уходил из Кремля «световидный собор» святителей и других святых с Владимирской иконой. Одна отроковица увидела, как преподобные Сергий Радонежский и Варлаам Хутынский пали к ногам уходивших святителей, со слезами моля их не покидать Москву. Святители и преподобные, совершив моление перед Владимирской иконой, возвратились с ней в Кремль. В тот же день татары были изгнаны.

Во 2-й повести («О великом и сугубом пожаре и о милостивом защищении, иже на воздусе…») рассказывается о великих московских пожарах 12 апреля и 21 июня 1547 г. Митрополит Макарий, молившийся в Успенском соборе, от жара и дыма пришел в изнеможение и вынужден был покинуть собор, взяв с собой только икону «письма митрополита Петра» («Петровскую»): «Великий же чюдотворный образ Пречистыя Богородица, иже есть икона Владимерская, его же хотяху изнести из церкви, и не возмогоша его ни двигнути от места, идеже стояше. Сама Богомати, сохраняя бяше и соблюдая не токмо Свой Пречистый образ и всю церковь, но и всего мира покрывая и соблюдая от всякого зла». В тот день свершились и другие чудеса: новокрещеный татарин увидел над Успенским собором саму «Госпожу Пречистую Богородицу» в багряных ризах, молящуюся о людях и ризами своими осеняющую и утишающую огненные вихри.

В 3-й повести («Чюдо о тати великия церкви соборныя Пречистыя Богородицы…») речь идет о некоем каменосечце, «умыслившем» ограбить Владимирскую икону, перед которой «всегда в день и нощь светильник неугасим пребываше», и за это злодеяние наказанном умопомешательством, а затем смертью [7] .

Днесь светло красуется славнейший град Москва, яко зарю солнечную восприимши, Владычице, чудотворную Твою Икону, к нейже ныне мы притекающе и молящеся Тебе, взываем сице: о Пречудная Владычице Богородице, молися из Тебе Воплощенному Христу Богу нашему, да избавит град сей и вся грады и страны христианския невредимы от всех навет вражиих и спасет души наша, яко Милосерд.

Всемилостивая Госпоже Богородице, Небесная Царице, Всемощная Заступнице, непостыдное наше Упование! Благодаряще Тя о всех великих благодеяниих, в роды родов людем российским от Тебе бывших, пред пречистым образом Твоим молим Тя: сохрани град сей (или: весь сию; или: святую обитель сию) и предстоящия рабы Твоя и всю землю Русскую от глада, губительства, земли трясения, потопа, огня, меча, нашествия иноплеменных и междоусобныя брани. Сохрани и спаси, Госпоже, Великаго Господина и отца нашего (имярек), Святейшаго Патриарха Московскаго и всея Руси, и Господина нашего (имярек), Преосвященнейшаго епископа (или: архиепископа; или: митрополита) (титул), и вся Преосвященныя митрополиты, архиепископы и епископы православныя. Даждь им Церковь Российскую добре управити, верныя овцы Христовы негиблемы соблюсти. Помяни, Владычице, и весь священнический и монашеский чин, согрей сердца их ревностию о Бозе и достойно звания своего ходити коегождо укрепи. Спаси, Госпоже, и помилуй и вся рабы Твоя и даруй нам путь земнаго поприща без порока прейти. Утверди нас в вере Христовой и во усердии ко Православней Церкви, вложи в сердца наша дух страха Божия, дух благочестия, дух смирения, в напастех терпение нам подаждь, во благоденствии воздержание, к ближним любовь, ко врагом всепрощение, в добрых делех преуспеяние. Избави нас от всякаго искушения и от окамененнаго нечувствия, в страшный же день суда сподоби нас ходатайством Твоим стати одесную Сына Твоего, Христа Бога нашего, Емуже подобает всякая слава, честь и поклонение со Отцем и Святым Духом, ныне и присно и во веки веков. Аминь.

Эта икона была написана евангелистом Лукой в первой половине I в. и освящена благословением Божией Матери. Вскоре самим евангелистом Лукой этот образ был препровожден в Египет к назореям – отшельникам, жившим в уединении и посвятившим себя служению Богу. Отсюда икона была перевезена в Иерусалим, а ок. 430 г. императрица Евдокия, супруга Феодосия II (408–450 гг.), распорядилась доставить икону в Константинополь, где образ Богоматери был помещен во Влахернскую церковь.

В 626 г. по молитвам жителей, возносивших их перед этим образом, город был спасен от нашествия персов. По этому случаю была составлена благодарственная песнь Богоматери, которую молящиеся должны были слушать стоя; это песенное чинопоследование было названо акафистом (от греческого слова, означает «неседальный»).

В 1204 г., во время IV крестового похода, икона была захвачена латинянами и снова перенесена в Палестину. Там она находилась в ведении монашеско-рыцарского ордена иоаннитов, или госпитальеров, получивших свое название от странноприимного дома (госпиталя) Святого Иоанна, построенного для размещения паломников. Вытесненные мусульманами из Палестины, иоанниты в течение 19 лет (1291–1310 гг.) жили на Кипре, а затем перебрались на остров Родос, куда была перенесена резиденция капитула. Защищаясь от турецких набегов, иоанниты выстроили мощные каменные стены, превратив Родос в город-крепость. Древняя икона путешествовала вместе с иоаннитами; они считали ее своей покровительницей и очень почитали этот образ. Для иконы специально был построен храм на территории древнего селения Филермиос близ города Родос – столицы острова. Это было при гроссмейстере ордена, которым тогда был Вилье де л’Иль Адам (1464–1534 гг.).

В 1484 г. у султана Баязида II (1481–1512 гг.) возникла «потребность склонить к себе духом рыцарей острова Родос», и в знак дружелюбного к ним отношения он послал магистру ордена правую (десную) руку святого Иоанна Крестителя. О том, как эта святыня оказалась у турок, повествует древнее предание.

После казни святого Иоанна Предтечи царем Иродом его честное тело было погребено в самарийском городе Севастии. Когда святой евангелист Лука отправлялся из этого города в родную Антиохию, он пожелал взять с собой тело святого Иоанна Крестителя. Но жители Севастии позволили перенести только десницу (правую руку) святого Иоанна, которой был крещен Господь, и передали ее антиохийской общине. Здесь святыня благоговейно сохранялась в главном храме Святого апостола Петра.

Во времена царствования Юлиана Отступника началось жестокое гонение на христиан. Мощи святых извлекались из могил и предавались сожжению, а храмы превращались в пепелища. Жители Антиохии спрятали святую руку в одной из городских башен, и она уцелела. После смерти беззаконного императора христиане вынесли десницу святого Иоанна Предтечи из башни. Но когда Антиохию захватили мусульмане (агаряне), бесценная реликвия попала к ним. Мусульмане почитают святого Иоанна Предтечу – для них он пророк Яхья. Поэтому они не уничтожили христианскую святыню, но она была в «агарянском пленении».