– Потом. Когда всё закончится, - закрыл и спрятал портсигар.
– Неважно как.

– Слыхал я, - "Синий" облокотился на автомобиль, - что здесь можно найти интересующие меня документы.

– Паспорт и права, - Мистер Спай предъявил желанные бумажки.
– Сильно не залапайте. Мне их еще на следующем посту показывать.

– Было бы кому показывать, - полицейский позволил себе развязать язык.
– Нас всех скучковали здесь. В городе только рейды. Прикинь, я десять лет верно служу народу, имею две медали и пять ранений. Два года проработал под прикрытием, лично посадил крупнейшего наркобарона юга, а меня ставят проверять документы на въезде!

– Вы хороший полицейский, сэр. Несмотря на такое несправедливое назначение, я вижу, вы продолжаете честно...
– в голос вторглись легкая дрожь и заикание, - выполнять свою работу. Это заслуживает уважения.

– Ну что вы, - щеки налились кровью.
– Я еще и... вышивать могу. Крестиком.

– Прекрасно. Скажите, а не правильней ли было бы перекрыть выезды?

– Так их тоже перекрыли. Тот и этот, что рядом. Да и мало ли. А если преступник будет возвращаться домой?

– А, понимаю. Умно, да.

– Ладно, проезжайте. Удачи.

– Успехов в службе.

Коп, почувствовав в себе одинокого самца, выдавил пошлую, но, по его мнению, остроумную шутку, дабы завязать разговор с окольцованной девушкой в автомобиле сзади. Девушка шутку не оценила, а офицер оценил на глаз размер кулака и материал кольца.

– Ух!
– коп прикрыл ладонью место удара.
– Сильная женщина. Извините, я вас не достоин.

– Шоло. Кими. Вы знаете что делать. Ждите сигнала.

Человек Гауптмана вручил орлу гранату.

– По команде дернешь чеку и бросишь в скопление полицейских машин, - произнес на орлином наречии.

Орёл вышел на заданный курс. Первый круг над копами у холма. Второй круг над копами у холма.

– Курлы!
– это команда.

Птиц по-мультяшному завис в воздухе, поджал ноги к голове, клювом вцепился в чеку и дернул.

– Рядовой, пропусти этих двух!
– офицер показал на сильную женщину и Кими.

...

– И тут как бабахнет!

Пожилой, отошедший от дел офицер смачно дал щелбана бывшему рядовому. Рядовой дернулся, сбив локтём бокал с пивом.

– За что?

"Синий" выжал намоченную расплескавшимся пивом бороду.

– Не бабахнет, а ёбнет. Тогда ёбнуло. Конкретно ёбнуло!

– И?
– бармен повторил пиво.
– Ты... потерял ногу?

– Нет, - отмахнулся офицер.
– Ногу я оттяпал топором на рыбалке. Кильку ловил. А тогда... Тогда очень конкретно ёбнуло.

...

Многоголосый вопль прорвал заслон в ушах. Из поднявшегося облака пыли и дыма вышел полицейский с обезображенным лицом. Ноги подкосились, он стал на четвереньки.

– Всем оставаться в машинах!
– офицер кинулся к месту взрыва.
– Рядовой, за мной!

Тэт Кари выполз из-под автомобиля. Агент открыл ему дверь.

– На заднее. На заднее! И пригнись.

– Поехали, поехали.

– Душно!
– тяжело дыша, Афин вернулся в салон.
– Изверги. Что рвануло?

– Наша помощь, - отрезал Кими. Зло на Гауптмана переполняло его в этот момент.

Сцена 9. Песня

– А пан Яцек ему отвечает: "Не хочу". Весь зал охринел. А потом...

Зазвонил телефон. Гауптман снял наушники и потянулся к нему.

– Ах, не достаю.

Переборол лень-матушку - встал со стула, подошел и снял звенящую трубку.

– На связи.

– Привет, Адольф!

– Гейб, иди в жопу, - старая шутка порядком надоела, но немец всё равно улыбнулся.
– Говори на английском.

– Опять мировых вождей слушал?

– Собрание масонской ложи в Варшаве.

– Ясненько. Интересные дядьки. Я вот что хотел: песню распознали. Нашлись умельцы, что по трём кускам накидали два варианта.

Гауптман прижал трубку плечом и взял карандаш и бумажку.

– Говори.

– Расклад такой: либо это песня мексиканских рыбаков, либо новогодняя лирика. Мотивы схожи, смыслы разные.

– Не тараторь. Я пишу медленно. Падла, карандаш сломался. Так, мексиканские рыбаки и новый год, да?

– Оно самое.

– Новый год. Новый год... Нет, бред какой-то, - пришло озарение.
– Слушай, у тебя свободные люди есть?

– Хватит на всех. Излагай.

– Сколько в стране портов, принимающих рыбацкие судна? Нелегальные. Где самые крупные скопления контрабандистов, браконьеров и им подобных?