– Не уйду, пока не скажу то, зачем пришел. Я молчал, когда вы отказали нам в просьбе. Молчал, когда вы подвергали риску жизнь своих людей. Мы побороли льва, а нас гонят, словно попрошаек. Но нет, сперва выслушайте, что случилось с вашей младшей дочерью! – Он на секунду умолк и добавил: – Сэр!

Пожало и Соама точно окаменели. Тарик притянул к себе Конора, но в жесте не было и тени неодобрения, только поддержка.

Конор устремил молящий взгляд на вождя.

– Абеке похитили. Неизвестно, жива ли она. Прошу, скажите, что дочь вам небезразлична, чтобы при встрече мы могли передать: отец ее любит.

– Мои слова вам явно не указ, – отрезал Пожало. – Все равно поступите вопреки. Оправдываться перед вами я не собираюсь, клясться дочери в любви тоже. Она свой выбор сделала.

Конор отшатнулся. Задиристый блеск в глазах сменился глухим отчаянием – совсем как у Иртике. Похоже, бедняге невдомек, что не все родители любят своих детей. Впрочем, Конор рос в иной обстановке и не видел того, что видел Роллан.

– Безнадежно, – пробормотал Конор, весь его запал как ветром сдуло. – Вождь прав – нам пора.

Бригган одобрительно тявкнул, ткнувшись носом в руку мальчика.

Гости поспешили прочь.

– Уму непостижимо! – выпалил Конор, глядя в ночное небо. – Такое равнодушие к судьбе собственной дочери.

– Он очень страдает, – вздохнул Тарик. – Окаихи в опасности. Кто знает, что у него на душе, а поделиться он желанием не горит.

Конор хотел добавить что-то, но передумал. Тарик ласково взъерошил ему волосы.

– Ты молодец. Настоящий лидер не боится критиковать и говорить неприятную правду.

Конор задумчиво кивнул и даже не покраснел от похвалы.

Лидер? Роллан мысленно фыркнул. Почему-то с ним такие беседы не ведут. Но он и не Зеленая Мантия, своих забот хватает: когда смерть и предательство подстерегают на каждом шагу, некогда быть образцом для подражания.

Роллан потер кончик серого плаща – на зеленый он в ближайшее время его точно не сменит.

– Ну и? – спросил он, чтобы напомнить о своем присутствии.

– Кое-что интересное выяснить удалось, – заметил Тарик. – Звери идут прямиком на юг, к логову Кабаро. – Наставник вопросительно глянул на Конора. – Как поступим?

– Главное, раздобыть талисман, – поразмыслив, откликнулся тот. – Если захватчики доберутся до него раньше, Эрдасу конец.

Тарик мрачно кивнул.

– Поддерживаю, – объявил Роллан, – хотя меня особо и не спрашивали.

На юге деревни его вновь охватили мрачные мысли. Забредший в хижину лев был тощий, еле живой от голода, но все равно отбил атаку троих воинов и двух животных.

Сумеют ли они противостоять могучему хищнику? Смогут ли одолеть Великого Зверя?

Выход один – отыскать Кабаро раньше захватчиков. Однако перспектива не внушала оптимизма. Совсем.

У Конора в голове не укладывалось, как можно пожертвовать собственной дочерью. Конечно, у вождя забот полон рот, и благополучие Окаихи наверняка на первом месте. Но все же…

Задумавшись, он споткнулся о торчащий из земли корень. Чертыхнулся, потер ушибленный палец и снова тронулся в путь. Отряд шагал по залитой лунным светом саванне, среди коварно притаившихся под ногами корней. На мгновение Конор устремил взгляд к мерцающим звездам, но быстро опомнился и прибавил ходу.

Абеке так гордилась семьей. Сестра – первая красавица, отец – мудрый вождь.

Однако после встречи с ними в душе у мальчика остался неприятный осадок.

Семейные узы очень крепки. Это Конор знал не понаслышке: сам отдал Железного кабана, чтобы защитить родных. Но окажись с ним сейчас Абеке, убедил бы ее не принимать слова отца близко к сердцу. Для него с ребятами она как сестра, и другой такой не найти. Глаза увлажнились при мысли о двух девичьих голосах, которых так недоставало в походе. А вдруг они умолкли навеки?

Взгляд снова метнулся к небу. Абеке тоже видит эти звезды. С губ сорвалось: «Держись, Абеке. Береги Мейлин. Помоги ей избавиться от чувства вины».

– Шевелись, мечтатель! – подгонял Роллан, налетев на товарища.

Конор встряхнулся, зашагал быстрее. Впереди семенил Бригган. Навострив уши, он уверенно вел людей за собой. Впрочем, в этом враждебном краю мало полагаться на его чутье.

Сбросив оцепенение, Конор сосредоточился на окрестностях. Единение с волком обострило инстинкты. В нос ударил запах жухлой травы, аромат орехов, идущий от корней. От подземных нор веяло мускатом, чуть слышно благоухал термитник. Даже в кромешной тьме Конор легко ориентировался по запаху.