— В нашей.

— В моем… классе?

— В твоем.

Я вдруг почувствовал, словно меня ударил электрический ток. Пол закачался подо мной. Еще секунда — и я упаду.

— Мам!.. — прошептал я. В горле словно застрял комок из невысказанных слов.

Мать подошла ко мне, сжала мою голову ладонями.

— Может быть, не следовало так неожиданно, без подготовки. Но когда-нибудь это все равно должно было случиться. И лучше узнать правду сейчас, чем потом… Ведь ничего не изменилось. Слышишь, мой мальчик? Ничего!

— Мам! Мамочка!.. — Я прижался к ее груди, обхватил руками.

— Теперь ты веришь, что бывает такая любовь? Веришь, что твоя классная руководительница может стать матерью для сироты?

В тот вечер я допоздна ворочался в своей постели. Снова и снова думал о матери, о себе. А когда наконец уснул, мне приснилась женщина, очень похожая на ту, с фотокарточки.

«Теперь ты веришь, что бывает такая любовь?» — спрашивала она меня.

Странно, во сне я не мог понять, кто же все-таки говорит со мной. Обе женщины как бы слились воедино.

Но разве это только сон? Ведь точно также происходит наяву. У меня одна мать: моя мать!

Когда-то Томинь был самым плохим учеником в классе, самым маленьким, самым безалаберным и недисциплинированным. К тому же еще, как доказала Изольда, выдумщик и фантазер, если не сказать больше. Правда, это мы ему великодушно простили: кто из ребят не желает, чтобы у него был смелый и мужественный отец!

Участие в фильме как-то изменило Томиня. Он даже вернулся в класс немного героем. Плавал на настоящем корабле, в настоящем море, причем в бурю, вместе с настоящими киноактерами и настоящими моряками!..

Впрочем, каждый увидел в Томине то, что хотел. Например, благосклонность Сильвии принес ему… новый костюм. Он, как выразилась Сильвия, не только сшит из материала экстра-класса, но и «сидит отлично». Никому бы из нас не пришло в голову так сказать! Но ведь Сильвия — племянница известной швеи, да и сама мастак в этом деле. И никто тогда не подумал о том, что Томинь первый из всего класса сам заработал этот отличный новый костюм. Киностудия платила ему за каждый съемочный день.

Но ни костюм, ни заработанные деньги, о которых мы узнали позже, не поразили нас так, как неожиданная весть: Томинь меняет фамилию! Классная руководительница своей собственной рукой перечеркнула в журнале фамилию «Томинь» и вписала новую, непривычно звучавшую для наших ушей, — «Дзилюм».

— Как так?

— Почему?

Многие просто не могли понять. Только те, которые регулярно читали его письма из Крыма, сообразили, каким образом у Томиня оказалась новая фамилия.

Впоследствии он сам рассказал об этом.

Юрис Дзилюм — тот самый матрос, который снимался в фильме, доставил Томиня из Крыма домой. Он подружился с его матерью, и так случилось, что у Томиня появился отец. Точнее — отчим, но Томинь говорит только так: отец! Хоть Дзилюм и не капитан, зато моряк он настоящий. И, видно, хороший человек, потому что заботится о нашем Томине, как о собственном сыне.

Теперь нам стало понятно, почему Томинь наотрез отказался от шефа. Матрос, когда не ходил в море, проверял все его домашние задания. А знания русского и английского языков стали у Томиня просто блестящими.

— Вот что значит человек, которого можно любить, уважать, которым можно восхищаться!

Да, в жизни происходит много интересного. Может быть, даже больше, чем в фильмах и пьесах.

Учебный год мы закончили хорошо. Когда подводили итоги соревнования с бригадой Павла, краснеть не пришлось: брака в классе не было.

Всех нас занимали теперь вступительные экзамены нашего Комарика. Мы знали, как важно для Кайи пройти конкурс. И именно поэтому никуда не разъехались, хотя уже начались каникулы. Выезжали, правда, в деревню или на взморье, но всего на один-два дня. После каждого экзамена на театральном факультете интересовались, какую отметку заработала Кайя. И, главное, этюды, этюды! Как с ними дела?

Очень обрадовались известиям, что все идет хорошо, и на этот раз с этюдами тоже в порядке.

Все говорило: наша пионервожатая скоро станет студенткой.

В день, когда должны были вывесить списки зачисленных на первый курс, мы всем классом собрались в консерватории. Заранее договорились — каждый купит по розе, и мы прямо из консерватории отправимся к Комарику домой.

Каково же было наше разочарование, когда мы не обнаружили ее фамилии! Был среди зачисленных Кактынь, был Каспар, даже Комаров был. А вот фамилии «Комарик», сколько мы ни водили пальцами по списку, так и не обнаружили!

— Бедная Кайя!.. Видно, опять не прошла, — мрачно сказал Индулис.