– А если я не открою дверь?

– Значит, содержимое этой комнаты останется предметом моих фантазий.

– Ты заслуживаешь того, что просишь! – С этими словами Нурбахар вытащил из кармана золотой перстень с изумрудом и подал его девушке.

Надев подарок ифрита на палец левой руки, Бадиа собиралась уйти.

– Подожди, – остановил ее хозяин замка.

Он повернул ключ в замочной скважине и дверь открылась. Бадиа увидела маленькую комнату, где валялись старые поломанные швабры, стулья без ножек и прочий хлам.

– Похоже на кладовку, – недоумевала аль-Джамаль.

– Так и есть, – усмехнулся Нурбахар. – А теперь представь разочарование всех рыцарей, которые ради этого лишали себя возможности получить перстень Сулеймана ибн-Дауда. Иные терпели до последнего, а когда я прилетал и предлагал открыть, моментально соглашались, забыв, что в уговоре было сказано «до тех пор, пока перстень не окажется на твоей руке».

– А как же ужасные истории по огнедышащих драконов?

– Столкнувшись с жестокой реальностью и собственным скудоумием, еще и не такое сочинишь, – объяснил Нурбахар. – Людям свойственно винить в провалах кого угодно, кроме самих себя.

– Как же вы додумались до такого испытания?

– Сулейман ибн-Дауд перед смертью вернул перстень обратно, так как не нашел достойного наследника. Задумавшись о сохранности реликвии, я перебрал самые разные варианты, а потом решил обратиться к одному демону. Я спросил его, что будет эффективнее для охраны, опасные препятствия или сложная загадка. Он ответил, что опасности преодолеет сильный, загадку решит умный, но только действительно мудрый человек способен победить самого страшного соперника – самого себя. Система работала много лет, а теперь я с радостью передаю перстень тебе.

– Я сумею им воспользоваться! – последовал не терпящий возражений ответ.

Бадиа аль-Джамаль раскрыла еще много волшебных тайн. Она прожила долгую, насыщенную жизнь, пока и к ней не пришла Разрушительница наслаждений, Разлучница собраний. После смерти Бадиа сама превратилась в джинию. Взгляни, она – Слава, она – Удача, она – Победа, которая покровительствует только тем, кто способен держать свои минутные порывы под контролем».

– Красивая история. – Я пригубил бокал красного вина.

– Ее смысл не в красоте. – Ренди позвал официанта и попросил счет. – Скажи, ты когда-нибудь воевал с самим собой?

– Каждый день по утрам, – отшутился я, – когда нужно рано вставать. Мою зарплату, конечно, не сравнить с перстнем Сулеймана ибн-Дауда, но все-таки.

– Дело только в деньгах? – Ренди говорил так, как будто уже знал ответ.

– Нет, в свободе, которую они дают, – пояснил я. – Терпеть не могу свою работу, но еще больше ненавижу выслушивать указания, советы и нотации от своих родственников и друзей. А они польются бурным потоком, если мне случиться остаться без постоянного дохода.

– Если постоянно заставлять себя, применяя силу воли, это неизбежно приведет к развитию болезней всех мастей. Я уже говорил, что сила воли – это естественный анаболик, и последствия при передозировке такие же.

– Это точно. Помню, я в течение нескольких дней заставлял себя рано вставать и обливаться холодной водой. Последующие две недели гриппа отбили всю тягу к моржеванию. Сейчас, учитывая, что по выходным я регулярно валяю дурака, болезни мне не грозят.

Ренди положил деньги в принесенный счет и отдал официанту.

– Сколько с меня? – спросил я.

– Не думай об этом. Финансовая сторона этого мира мне полностью подвластна.

– Как знаешь. – Я убрал кошелек. – Может, встретимся в субботу? Что ты любишь? Бильярд? Футбол?

– Ты ошибочно принял меня за приятеля, с которым убивают время, это не так, – предупредил Ренди. – Я прихожу и ухожу, когда мне вздумается, вожу тебя в те места, какие сочту нужными. Все понятно?

– Да.

– В субботу лучше поваляй дурака, а то тебе ведь в воскресенье ехать на юбилей тети Лоры.

– Откуда ты знаешь?! – поразился я.

– Дата рождения – это всего лишь несколько цифр. Узнать ее не сложно. Сила воли нужна не только для работы, верно?

– Вот это в точку! Иногда перенести торжество бывает сложнее, чем встать в шесть утра.

В тот вечер Ренди подвез меня до дома, а потом уехал не попрощавшись. Ритуалы, звонки, стандартные вопросы о том, как идут дела, – все это было не для моего нового знакомого. Я принял его условия, так как тупых шуток, разговоров о погоде и незначащих встреч мне и так хватало. Взять хотя бы юбилей тети Лоры. Нам обоим давно было ясно, что мы не испытываем друг к другу теплых родственных чувств, а порой даже раздражаем, но, тем не менее, она исправно приглашала меня на все праздники. Зачем? Мне и самому хотелось бы это знать.