– Хорошо, передам. Только, дэй Юно...

– Да?

– Я вас не брошу. Обещаю. Я... я что-нибудь придумаю. Обязательно.

Юно тихо рассмеялся.

– Дэйя, у нас на Могерате принято, чтобы мужчины защищали женщин, не наоборот. Да и у Суоко-атары я работал в том числе и телохранителем. Я весьма признателен за доброе отношение, но принять его не могу. Вы ничего мне не должны. У вас есть обязанности перед человечеством в целом, и вот на них и сосредоточьтесь, пожалуйста.

Девушка сердито фыркнула. Словно сговорились с Рисой! Тоже мне, нашли защитницу человечества! Она открыла рот, чтобы сказать что-нибудь колкое, но сообразила, что нота Кириса уже не в первый раз вибрирует последовательностью "на связь". Тьфу ты! Почему он не может вызвать ее так же, как она его, по имени?

"Слушаю".

"Готов".

"Хорошо. Н-А-Ч-И-Н-А-Й".

– Дэй Юно, они начинают, - сказала Фуоко вслух, расслабляясь и глядя на тростниковый навес.
– Только не думайте, я вас все равно не брошу. Вернусь через сутки.

– Удачи, дэйя.

Секунды капали одна за другой, но поначалу ничего не происходило. Потом откуда-то издалека накатила первая волна удовольствия, слабая и неуверенная. "Сижу в пивной, и вдруг чувствую - кончаю", - мелькнул в голове старый анекдот. Девушка подавила смешок и сосредоточилась на ощущении. Вот накатила вторая волна, затем третья, а потом ее тело пронзила мощная сладкая боль, гораздо более сильная, чем раньше, скрутившая ее судорогой. Под закрытыми веками замелькали огненные пятна... нет, сполохи пламени и огненная пляска ночного мира, а потом ощущение песка под спиной пропало, и какое-то время она плавала в бесконечном космическом пространстве, ничтожная и бестелесная. Мама-роза мирно дремала за горизонтом, грезя о расцветании, братья и сестры бегали и играли где-то далеко-далеко, но все равно иногда бросали на нее любопытные взгляды. А потом еще одна волна наслаждения грубо и бесцеремонно выдернула ее в реальность.

В полной темноте Фуоко глубоко вздохнула, чувствуя, как в легкие вливается воздух - опять настоящий, не имитация виртуальности. Интубационная трубка выскользнула из горла, оставив чувство легкого першения. Потом что-то легко кольнуло ее в паху и нижней части живота. Чувство сексуального наслаждения осталось, но куда более слабое чем раньше.

– Как вы себя чувствуете, дэйя?
– в темноте перед глазами начал медленно разгораться экран. На нем проявился женский образ Дзии.
– Вы в сознании?

– Да, конечно...
– пробормотала Фуоко непослушными губами.
– Спасибо, я вернулась. Как... там Кир с Мартой?

– Выполняют необходимые действия. Я сообщу, что вы очнулись.

– Стойте! Не надо. Пусть закончат, а то нехорошо получается. М-м... дэйя Дзии, я их чувствую. Ох...

– К сожалению, вы не можете присоединиться к ним. Сейчас они находится в здании колледжа на Колуне в нескольких цулах от лаборатории. Электроды из вашего тела уже извлечены, но я могу продолжить сексуальную стимуляцию тактильным воздействием. Также могу включить трансляцию фильма эротического содержания. Выбирайте.

Лицо Дзии пропало. Вместо него на экране появилось множество мелких квадратиков с такими живыми сценами, что Фуоко поспешно зажмурилась. Даже мгновенно-беглый взгляд показал, что она все еще имеет слабое представление о... взрослых вещах. Потом, попозже, нужно преодолеть смущение, взять у Дзии фильмотеку и опробовать с Киром кое-какие методы, но не сейчас.

– Спасибо, не надо, - поспешно отказалась она, чувствуя, как капсула вокруг нее пошла волнами, ненавязчиво массируя тело.
– Потом. Я лучше с Киром. Пусть они с Мартой продолжают, а я... можно мне в душ?

– Разумеется, дэйя. Сутки с небольшим комы вряд ли сильно подорвали состояние тела, да и я применила новый метод искусственного питания. Сейчас проверим, насколько хорошо вы можете ходить. Сейчас я постепенно увеличу яркость света, чтобы ваши глаза привыкли, а потом раскрою капсулу.

Оказалось, что несмотря на слабость, тело слушается на удивление хорошо - куда лучше, чем после предыдущего пробуждения. Фуоко, пошатываясь и стараясь не наступить на восторженно прыгающую вокруг Зорру, прошла через комнату в ванную и долго лежала в горячей воде, наслаждаясь настоящими живыми ощущениями. Ощущение секса пропало минут через пять (Дзии сообщила, что Кирис с Мартой закончили), и Фуоко смогла полностью сосредоточиться на своих мыслях. Потом Дзии заставила напялить сенко и загнала ее в терминал Арены (как оказалось, временно у них остался только один, а второй Кирис разнес в щепки, запихивая ее в Арасиномэ), где минут пятнадцать заставляла заниматься гимнастикой, проверяя состояние энергоплазмы в теле. Потом явился Кирис, не упустивший, разумеется, повода слинять с занятий в колледже под благовидным предлогом, и сходу заключил в медвежьи объятия. От него слабо пахло сексом и парфюмерией. Понежившись у него на груди и поинтересовавшись, как там Марта (парень почему-то густо покраснел и не ответил), она добралась до своего стола, плюхнулась в кресло, чувствуя себя жутко усталой, и принялась детально описывать приключения, чтобы Дзии могла составить отчет.

Как и в прошлый раз, рассказ превратился в изощренный допрос, где Дзии, переключившийся на мужской образ, по нескольку раз заставлял ее описывать каждую деталь, отложившуюся в памяти. Особенно неба заинтересовала татуировка на теле. Сначала Фуоко пыталась рисовать ее на бумаге, потом - водя пальцем по монитору, а потом в дверь скользнул дрон и выложил на кровать два аккуратных серых свертка.

– Новые сенко прибыли, - сообщил с потолка Дзии.

– Новые?
– удивилась девушка, дотягиваясь до ближайшего и разворачивая его.
– Зачем? Старый же еще не износился.