— Приходи завтра, если наш знаток одобрит твой товар, мы сделаем хорошую закупку.

Возвращаясь к себе в "Хромую собаку" одним из длинных окольных путей, Тобиус держался стен, внимательно следил за ночными прохожими и готов был броситься в бегство при первой серьезной опасности. Когда он почти добрался до места, двигаясь по узкому переулку, позади него в темноте возникло нечто большое, пахнувшее мокрой шерстью и низко ворчавшее. Серый маг уронил вилы, одновременно разворачиваясь и вскидывая пистоль. В пределах города ему постоянно приходилось подавлять свое магическое начало, а потому ради большей безопасности он не расставался с трофейным оружием.

От взгляда светящихся из темноты глаз его бросило в холодный пот, казалось, бессменный ночной кошмар выполз наконец из мира грез и настиг его наяву. Казалось. Громадная тень, перекрывшая весь проулок, огненноглазая и рычащая, вопреки обыкновению, не двигалась и не пыталась заговорить. Пришло понимание, что от пистоля не будет толку, и оружие скрылось под плащом. Рычание прекратилось. Через какой-то ничтожный промежуток времени, показавшийся вечностью, огромное нечто убралось прочь. Тобиус же, подхватив вилы, последовал тому же примеру, лихорадочно размышляя — что делал посреди густонаселенного города громадный черный пес?

Следующим вечером один из потенциальных партнеров встретил Тобиуса раньше, чем тот добрался до "Разбитого корыта". Это насторожило мага, и он приготовился пустить в ход вилы, хотя невысоклика сопровождали мохобород и человек. Покинув Пьянокамень, Тобиус посвящал шакалотову[2] долю свободного времени возвращению боевых навыков, растяжкам связок, сухожилий и мышц, часами вращал вилы на крохотном пустыре, вспоминая приемы акробатического боя, и вполне преуспел, учитывая то, что был калекой.

— Все в порядке, Однорукий, мы с хорошими вестями.

— Вам же лучше, если так

Мохобород, чьи инстинкты от природы преобладали над разумом, почувствовав исходившую от серого волшебника угрозу, предостерегающе оскалился и тихо зарычал. Тобиус подумал, что для существа, питающегося исключительно растительной пищей, у лесного великана слишком много клыков — восемь, по четыре на каждой челюсти. Как и все представители своего вида, отправившиеся искать работу в землях людей, этот громила тщательно выбривал лицо и крупный круглый череп, но доподлинно было известно, что растительность на телах мохобородов имела зеленый цвет.

— Тише, тише, что за недоверие? Мы нашли богатого покупателя, которому нужны свитки с чарами Исцеления, транспортные и защитные артефакты. У тебя это есть?

— Да.

— Нужно много, не меньше дюжины свитков и столько же "прыгунов".

— Да.

— Отлично! А вот если бы у тебя было какое-нибудь боевое…

— Ничего такого, — твердо ответил Тобиус.

Ему уже не раз выпадала возможность получить неплохие деньги за работу более грязную, чем та, на которую он был согласен, и приходилось отказываться. В принципе он мог создать боевой артефакт, зарядив его Молнией, Сосулькой, Огненным Шаром, но это тоже находилось за гранью того, на что он был готов.

— Жаль. Завтра на закате мы будем ждать тебя у колодца старины Стефана. Чтобы ты не думал, будто мы хотим тебя обобрать, нервный парень, вот задаток. Не стремайся, бери.

Невысоклик бросил ему кошель, но Тобиус не обратил на это внимания и уклонился, не сводя взгляда с подпольных торгашей. Те поняли, что им лучше идти, и только когда троица скрылась, он поднял кошель.

По возвращении в "Хромую собаку" серый маг пересчитал деньги и задумался — а не рискнуть ли ему и не сбежать ли с деньгами, которые уже удалось собрать? В принципе, если держаться вдали от городов и больших поселений, экономить и питаться тем, что можешь добыть охотой, можно было обойтись и имеющейся суммой. Тобиус уже жил лесной жизнью, когда изучал Дикую землю, и позже, когда человек в синем плаще перенес его в Вестеррайх, и до встречи с Доротом из Пьянокамня.

Несладкие воспоминания будто спровоцировали внезапный приступ боли. Тяжелый приступ, давно такого не было. Волшебник лежал на тонком соломенном матрасе, свернувшись калачиком, и скрипел зубами, пока мучения не стихли.

Как чувствует себя птица с подрезанными крыльями? Тобиус думал, что знает ответ на этот вопрос. Ах, как прекрасно было бы просто долететь до гор! Всего несколько дней быстрого полета — и он бы достиг царства гномов, а там принимали любого, кто мог предложить полезные навыки, и обратно не выдавали, даже если этот кто-то был разыскиваем Церковью. Но лишь те же самые птицы могли свободно летать по небу, а вот за летучими волшебниками следили иные волшебники, промеж которых была поделена земля. Даже в родном Ривене, где для магов была вольница, нет-нет да и приходилось предъявлять медальон, как знак принадлежности к выпускникам Академии, а в государствах Папской Области помимо медальона обязательно проверяли и церковный патент на право использования Дара. Нет, просто так можно летать только над бесхозной территорией, где-то возле границы с Дикой землей, куда амбициозного волшебника и калачом не заманишь. В окрестностях Пьянокамня, к примеру. А ведь у Тобиуса имелся и медальон, и патент, но он уже пять лет числился в розыске как среди волшебников, так и среди слуг Господних, и быть найденным не желал совершенно. Нужны были деньги на дорогу, чтобы и дальше притворяться простым человеком.

Он явился в назначенное место за два часа до заката, но к колодцу не приблизился, а поднялся на старую, уже не использовавшуюся каланчу и засел на ней. Небольшой, поросший сорными растениями квадрат незастроенного пространства, со всех сторон прижатый стенами заборов и изб, пустовал. Порой с разных улочек появлялись люди, которые просто пересекали это место и шли дальше по своим делам, или же бездомные, на удивление крупные и откормленные собаки пробегали мимо шумной стаей.