Внутри находился заросший бородой лысоватый мужик, на чьем голом теле виднелись свежие следы пыток.

— В третьей у нас любитель женской ласки, настолько переполненный любовью индивид, что просто не может держать ее в себе. Мы точно знаем, что он изнасиловал и убил семнадцать женщин разного возраста и положения.

Тощий высокий мужчина в обносках стоял посреди камеры и с наглым вызовом смотрел на Тобиуса сквозь окошко.

— В четвертую мы поселили одну занятную сеньору, которая травила посетителей своего трактира. Сначала решили, что все было ради наживы, но сеньорита Беатрис помогла установить, что жертвы подбирались случайно, ради самого отравления. Их имущество было лишь полезной мелочью — не причиной.

Толстая растрепанная матрона стояла к двери боком, упершись лбом в холодную стену, и казалось, что она не замечала ничего вокруг.

— В пятой у нас ждет допроса член одной из банд, расплодившихся в последнее время. Они распространяют один сильный наркотик, недавно появившийся в стране, красный песок, не слышали?

— Красный… песок? — Тобиус нахмурился. — Что-то слышал. — Он не стал уточнять, что слышал это много лет назад и за сотни лиг от Парс-де-ре-Наля.

— Да, эта дрянь наводнила черный рынок и теперь убивает наших людей. Говорят, что она дает почувствовать себя непобедимым, эдаким полубогом, которому по силам все, обостряет чувства, ускоряет реакцию, наполняет тело неимоверной силой. Ни страха, ни сомнений, только свобода и чистый восторг. А потом какой-нибудь пройдоха употребляет слишком большую щепоть, что-то выгорает в голове — и он убивает всю свою семью кухонным тесаком. Или насилует дворового пса, пока тот не дохнет, — как повезет.

Крепкий мужчина в грязной одежде валялся на полу камеры без сознания. У него на лбу темнел обширный синяк.

— По-настоящему до него руки еще не дошли, как и до этого. — Когда Дези открыл смотровое окошко шестой камеры, с другой стороны кто-то прыгнул на дверь с громким рычанием. — Сейчас он еще буянит, но, думаю, проведя немного времени с сеньоритой Беатрис, угомонится.

Внутри меж каменных стен метался молодой человек с белой как мел кожей, лысый и худой, голый по пояс. Он сбивчиво бормотал что-то, не останавливаясь ни на мгновение, и казался совершенно безумным. На голом скальпе виднелись мутные разводы красной краски.

— Он из звездолобых?

— Да, из Пророков Падающей Звезды. Инвестигация землю носом роет в поисках их тайных сборищ, но вылавливать удается немногих. Мы тоже смогли ухватить одного и теперь попытаемся разузнать об этой секте больше. В последнее время звездолобые совсем страх потеряли, пытаются проповедовать при свете дня, что не самое скверное — самое скверное то, что к ним понемногу начинают прислушиваться. Говорят, что предводительствует у сектантов некая женщина, Драконья Невеста или что-то вроде того.

— Причем здесь драконы?

Словно пес, получивший команду, сектант набросился на дверь, и прутья, перегораживавшие смотровое окошко, вдавились ему в лицо.

— Нерожденный Дракон грядет! Краснохвостая вестница мчится в небесах, предвещая его приход! Нерожденный Дракон выйдет из рода людского, и будет он летать по небу и выдыхать огонь! И снова будет он владеть всем миром, сковав его в пламени!

— И имя ему Сарос Драконогласый, да? — спросил Тобиус.

Безумные глаза обратились к нему и застыли.

— Многие умеют летать и дышать огнем, — продолжил волшебник. — А Император-дракон безвозвратно мертв, и род его прерван. Тебя обманывают, а голову твою засоряют ложью…

— Сказал тот, кто видит мир драконьими глазами и дышит белым огнем! — выплюнул сектант и отскочил от двери. Сев в углу на корточки и обхватив колени руками, он затих.

— Э… что это было, сеньор Тобиус?

— Я не сеньор, а чар. В крайнем случае — мэтр. Это был бред оболваненного человека.

— Хм, как бы то ни было, — Дези де Рахальеза перешел к седьмой камере, открыл окошко и тут же его захлопнул. Его лицо стало бледным, на лбу выступил пот, а сквозь щеки проступили вздувшиеся желваки. — Совсем забыл… это я вам показать не могу, государственная тайна, сень… мэтр.

Тобиус лишь пожал плечами, он вообще не просил устраивать ему показ ипостасей морального уродства человечества.

В конце их пути имелась отдельная толстая дверь, выплавленная из чистой бронзы. Покрытая чеканными знаками и расчерченная линиями, она хранила в себе мощнейшие защитные чары. Без участия сильного мага та дверь могла остановить небольшую армию.

— Впечатляет.

— Погодите, мэтр, самое интересное за дверью.

А за дверью оказалось несколько укрепленных с помощью магии помещений, в которых работали трое блеклых субъектов. Простые одежды, побритые лица и короткие волосы мешали узнать в них волшебников, однако они, несомненно, являлись владетелями Дара. Поприветствовав Дези де Рахальезу скупыми кивками, маги услышали от него лишь: "Старый мост". Затем провожатый указал дальнейший путь, и они перешли в круглую комнату с нанесенным на пол чертежом.

— Вот, значит, как? Персональный портал? Немалая роскошь.

— Да, мэтр. Его установили много лет назад и с тех пор постоянно пользуются.

— Хозяева этого места дико не хотят, чтобы кто-то узнал об их тайной обители… Он работает? Я слышал, столицу укрывают блокирующие заклятья.

— О, у этого портала особый статус, он работает как гоблинские часы.

— Отрадно. Нас переправят во дворец?

— Что? — Бледность уже покинула лицо де Рахальезы, и он позволил себе рассмеяться. — Нет, увы, дворец полностью защищен от попыток магического переноса. Сам я в таких вещах не разбираюсь, но краем уха слышал, что над этим хорошо поработали. Мы с вами немного прогуляемся по столице, а потом отправимся на аудиенцию. Вы уж простите за такие неудобства, но это зовется мудреным словом "конспирация". Оно означает…