— Мертвецов, — закончил Тобиус. — Я тоже изучал целительскую магию и знаю, что волшебник без Нити — это мертвый волшебник. Весело, правда?

Его заявление повергло присутствующих в молчание ровно до тех пор, пока один из целителей вдруг не сделался очень взволнованным.

— Пожалуйста, отойдите от обследуемого! Фиксирую на его теле пространственную складку!

В палату телепортировались боевые маги. Никадим Ювелир громко вскрикнул, призывая всех не вести себя как перепуганные куры.

— Тобиус, ты используешь магию Пространства сейчас?

— Я постоянно ее использую, но совсем чуть-чуть.

— Что у тебя в складке?

— Боитесь, что я сохранил при себе боевой артефакт?

Восстановилась враждебная тишина.

— Зря боитесь. Хотя, конечно, артефакт-то при мне.

Никадим вскрикнул опять, заставляя боевиков держать себя в руках, пока складка в реальности разравнивалась, выпуская наружу спрятанное содержимое. А потом ему больше не пришлось настаивать на спокойствии, все и так смотрели как завороженные, со страхом и отвращением, но не в силах отвлечься от скрюченной пятерни, застывшей в потеках расплавленной бронзы.

— Тобиус… как?

— Я же сказал: слишком много о себе возомнил и поплатился за это.

— Она…

— Беспрестанно. А если попытаюсь провести через нее магический заряд, то упаду в обморок от боли, мозг отключится, чтобы не вскипеть. Несколько раз пытался ампутировать, но подарок одного унгиканского колдуна, засевший внутри, протягивался к сердцу, намекая, что умирать будем вместе. Эх… когда что-то причиняет тебе постоянную боль, а исправить дело не получается, ты стараешься абстрагироваться, не думать об этом. Вот я и забыл, что у меня есть правая рука, и это немного помогло, хотя она часто напоминала о себе. А так-то у меня все отлично.

Тобиус остановился посреди лестницы. Дышалось тяжело, одежда липла к телу, а во рту пересохло. Им овладевала тревога. Каждая следующая ступень приближала к месту, где сосредоточился страх, где он пережил предсмертную агонию и отчаяние. Собравшись, Тобиус пошел дальше, и с каждым шагом незримая тяжесть давила на плечи все сильнее, побуждая броситься в бегство. Однако серый маг, заглядывавший в глаза собственным кошмарам на протяжении нескольких лет, был готов вернуться туда, где в его памяти еще жила предсмертная мука.

Зал совета управителей восстановили, заделали проломленные стены, заново облицевали все драгоценным обсидианом и вернули в центр десять каменных тронов, над которыми сверкала великолепная магическая люстра. Сквозь витражи многочисленных узких окон проникал раскрашенный свет, придававший мрачной черной зале толику жизни.

Тобиус прошел в круг каменных тронов, сопровождаемый гулким эхом шагов, которое заметалось меж колонн. Троны были расставлены с очень грамотной задумкой, вроде бы для того чтобы члены совета видели друг друга, совещаясь, а с другой стороны, когда допрашиваемый входил в круг, его спина всегда была незащищена для чьих-нибудь взглядов, и как бы он ни крутился, чувство безопасности ускользало. Но Тобиус не крутился, его лицо было обращено в сторону Гаспарды, но стылые глаза смотрели сквозь великого пироманта.

— Отрадно видеть вас в добром здравии, чар Тобиус.

— Спасибо, ваше могущество.

Управители с интересом изучали блудного магистра, наконец-то вернувшегося домой.

— Где вы были, чар Тобиус?

— Отдыхал, — спокойно ответил он.

— Поведайте нам, что произошло в этом самом зале пять лет назад?

Для Тобиуса не было ничего легче, чем рассказать им о том, о чем они хотели узнать. Воспоминания живыми картинами вставали у него перед глазами, наполненные болью, унижением и страхом. Но никому не было до этого дела, а потому серый волшебник отмел лишнее и заговорил очень скупо, по существу.

— Извольте. Когда я вернулся в Ордерзее, над Академией уже давно был купол, и никто не мог проникнуть внутрь, потому что Шивариус Многогранник никого не желал видеть…

— Но вас он пропустил, — подал голос Мабурон Прилив, — как утверждают многочисленные свидетели.

— Так и было. Я прошел в ворота и через некоторое время оказался на этом самом месте. Между нами состоялся разговор.

— О чем же, чар Тобиус?

Взгляд холодных глаз сосредоточился на лице Гаспарды, моложавом, породистом, гладко выбритом.

— Общая суть сводилась к теме мирового господства.

Возникла пауза, в течение которой управители обменялись мысленными фразами.

— Продолжайте.

— Шивариус сообщил мне, что намерен, ни много ни мало, вернуть золотую эпоху магии, или, буквально, начать Вторую Эпоху Великих Чаров. Но при этом в его голове царил такой сумбур, что первая часть идеи плавно перетекала во вторую, не менее сомнительную. Он сообщил мне, что якобы является потомком Сароса Драконогласого и что имеет право на все исконные владения Гроганской империи, начиная, разумеется, с Вестеррайха. Насколько я понял, Шивариус намеревался захватить сначала его, назвав себя новым Императором-драконом, а затем использовать Доминион Человека как плацдарм для экспансии в другие области известного мира.