Землетрясение продолжалось четыре дня. Из моря вырывались огромные языки пламени, волны высоко вздымались и пенились. На воде плясала какая-то раскалённая докрасна масса.

Однажды день неожиданно сменился ночью. Из тёмных туч, которые одна за другой надвигались с моря на сушу, на протяжении нескольких часов падали белые хлопья, опускавшиеся на землю, словно пепел. Прошли считанные дни, а поля во многих местах покрылись этими хлопьями слоем толщиной в руку. Цветы и плоды, посевы и урожай погибли. Деревья лишились из-за падающего пепла листвы, а ветви были обломаны крупными камнями. В течение долгих часов в воздухе клубились облака пара, который опускался на головы людей, издавая едкий и удушливый запах.

К Эносу, прихрамывая, приблизился Ануто и устало опёрся на свою суковатую палку.

— Поля и деревья долго не будут плодоносить, — посетовал он. — Кажется, будто всякая жизнь умирает. Мне только что попались на глаза деревья... они торчат из пепла, будто обгоревшие пни. Можно подумать, что небо извергает огонь.

Запыхавшись, прибежала какая-то женщина. Она была просто в восторге.

— Скорее на берег! Скорее на берег! — кричала она ещё издали. Отдышавшись, она объяснила: — Море далеко ушло от берега. На отмели осталась рыба и крупные лангусты. Остаётся только подобрать их. Боги помогли нам, они сжалились над нами!

Вооружившись сумками и корзинами, люди со всех сторон бросились на берег. Они отыскивали и собирали добычу. Внезапно волны повернули вспять и, словно стая голодных собак, набросились на людей, жадно подбиравших рыбу: они так радовались своим находкам, что не заметили надвигающуюся опасность.

Раздался крик, затем ещё и ещё... Когда настал вечер, стало известно, что волны унесли в море или разбили о камни более тридцати жителей деревни.

Ночь миновала, и забрезжило утро. Энос поднялся. Его одолевало беспокойство. Он медленно направился к берегу, и Алко последовала за ним.

— Можно я с тобой? — попросила она. — Мне страшно одной.

Взявшись за руки, они пошли вдвоём, прислушиваясь к необычному шуму и грохоту моря. Немного постояли на небольшом холме, глядя на море, где вздымались бесчисленные волны. Они были огромные и шумели всё громче и громче.

С неба опять посыпался пепел, воздух сделался горячим и удушливым. Запахло серой и расплавленной лавой. Вдруг волны с бешеной скоростью начали расти. Вскоре на севере образовалась гигантская стена воды. Если измерять её высотой деревьев, то их понадобилось бы сорок или пятьдесят, а может, и того больше...

Энос и Алко поспешили укрыться за большим домом, который, правда, лежал в руинах: несколько десятков лет назад он пострадал от сильного пожара и больше уже не восстанавливался.

— Скорей! — крикнул Энос и увлёк девушку в небольшое углубление среди тёсаных камней фундамента. — Держись крепче! — Сам он изо всех сил запустил пальцы в землю, нащупал корень дерева, вцепился в него и попробовал спрятать голову в спасительное углубление рядом с Алко.

— Скажи, — с ужасом спросила Алко, — эта огромная волна, что набегает на нас, и есть наша смерть?

— Это наводнение, — ответил он, прислушиваясь к нарастающему с каждой минутой шуму и грохоту.

Потом он увидел её, эту накатывающую стену воды, за которой следовала вторая, ещё более опасная и пугающая. Под натиском огромных волн стены дома шатались.

Многочисленные подземные толчки серьёзно повредили фундамент, но эти руины и так уже почти не давали шансов на спасение. Огромное строение с уцелевшими кое-где высоко вздымающимися стенами напоминало жертвенного быка, который покорно склонил голову, чтобы принять от жреца смертельный удар. Тёсаные камни двигались, словно игрушечные. Одна стена рухнула. Деревянные части трескались и раскалывались, длинная балка несколько секунд ещё держалась в вертикальном положении, будто сопротивлялась чудовищной силе, но потом тоже упала в воду.

— Держись крепче! — в отчаянии простонал Энос и снова попытался протиснуться в небольшое углубление рядом с Алко.

Он чувствовал, как вода окружает его, и жадно глотал воздух. Рёв и грохот стихии напоминали дракона, который уверен, что добыча от него не уйдёт, поэтому не отказывает себе в удовольствии поиграть с ней.

Повинуясь какому-то инстинкту, Энос развязал верёвку, которой был подпоясан. Он собирался закрепить ею ворота загона, чтобы не дать разбежаться испуганным животным. Но теперь уже не до этого, теперь главное — выжить. Ухватившись левой рукой за корень смоковницы, он барахтался в бурлящей воде, ловил ртом воздух и всё старался защитить голову от ревущих волн, кружившихся вокруг него, грозя утопить. Были среди них такие, которые могли раздробить и расплющить всё, что встречалось на их пути. Камни плавали на них так, словно это были пробки. Сталкиваясь друг с другом, плыли вырванные с корнем деревья. Где-то поблизости плакал и стонал человек.

Хотя правая рука Эноса была повреждена и два пальца почти не действовали, он пытался продеть верёвку между корнями, за которые держался так судорожно, словно в них было его единственное спасение. Высокая волна подняла его и швырнула к скалам. Окровавленными пальцами, которые почти отказывались его слушаться, Эносу всё же удалось привязать себя к корням. Торопливо — дорога была каждая секунда, ибо приближалась новая гигантская волна — он обмотал верёвку вокруг пояса Алко.

Клокочущая волна перехлестнула через стену и набросилась на них. Энос прижался к земле, стараясь упереться ногами в стену, чтобы не быть разбитым о неё. Ему опять не хватало воздуха. Он почувствовал боль в сердце, но не сразу понял, что это из-за камня, о который он ударился, отброшенный сильной волной.