[5] Тарге - Выходите.

[6] Рату!
– Отпусти!

[7] Нае - Нет

Глава 8 Сатэ

Широварт ла Эк

Вампиры не поскупились и выделили нам три комнаты. Две из них располагались в одной постройке, оставшаяся была в домике на отшибе. В третьей я и поселился. Мне импонировала ее отдаленность от всего поселения.

– Скучаешь, сынок?

Из тени выступила миниатюрная девушка с широченной косой черных блестящих волос, будто смазанных маслом. Аккуратный резной носик, пухловатые губы, чуть вытянутые, высокий лоб и хищные миндалевидные большие глаза. Несмотря на невысокий рост, у нее были длинные ноги, фигура «песочные часы» и осиная талия. Облик настолько гармонично смотрелся, что был живым воплощением совершенства.

– Не сказал бы, - я широко улыбнулся женщине, что подарила мне жизнь.

– Да уж, у тебя куча проблем в этом мире, - девушка подошла к полочке со старыми пустыми запыленными склянками, что, верно, остались еще от людей, построивших эту деревню, и провела по ней пальцем, - фу, какие грязнули здешние вампиры. Не домик – лачуга!
– красивый носик сморщился.

– И на этом им спасибо.

– Спасибо должны говорить тебе, за то, что не уничтожил их деревеньку одним взмахом руки. Смотри, даже бедный паучок подох от их нежной заботы об этом жилище! – и она протянула на ладони мертвое членистоногое, нежно лелеемое в послесмертии изящными пальчиками.

– Мам, убери это от меня. Не думаю, что вампиры сильно заботились о популяции этих чудовищ, – ну, не люблю я пауков. Аж передернуло меня чуть-чуть.

– О Тьма, ты это слышал! Некромант, боящийся пауков! Кого я выродила?! – она воздела руки к потолку, взывая к тьме.

– Полуэльфа ты родила. И убери, наконец, этого засохлика от меня!

Девушка укоряющее покачала головой, погладила почившего и сделала то, чего я никак не ожидал - ОЖИВИЛА ЭТО!

– МАМА!

– Что мама? У мамы сердце есть.

– Зато ума нет! – я пятился от ее руки, как от зомби, болеющего проказой.

– Жалко ведь, - и на меня уставились честные-причестные голубые глаза с черными росчерками.

– А меня не жалко? – я быстро отскочил от протянутого ко мне паука и забрался на тюфяк с ногами.

– А тебя бить надо! Промеж глаз! Сильно, продолжительно и с особой жестокостью! Долго силу будешь душить в себе? – вот тут девушка резко превратилась во взрослую, умудренную жизнью женщину. А еще разгневанную.

– Моя сила опасна для нее, - твердо ответил я.

– Ну да, ну да. Это для пробужденной-то?

– Она не сможет сопротивляться соблазну своей силы. Смерть миллиардов душ поглотит ее.

– Глупости! Если есть ради чего остаться, не поглотит. А вот ты вскоре перегоришь. Так что решай, мой мальчик, либо ты перестанешь блокировать силу смерти, либо я убью твою зазнобу, - и все это говорит моя мать с ледяным спокойствием на лице.

– Не смей! – от всплеска эмоций перестал контролировать свою ипостась и порезал клыками губу. Как юнец, право.

– Еще как посмею, - небрежно ответили мне, поглаживая длиннющую косу.

– Р-р-р-р-р-р, – и меня понесло. Выброс был огромным, но моя противница поглотила его, даже не оторвавшись от своего занятия по укладыванию непослушных выбившихся прядей назад в косу. Воистину сильнейшая в магии смерти!

– Ну вот и славно. Только учти, у меня нет времени постоянно спускать твою силу. Кончай ее подавлять или перегоришь, сынок, - она тепло улыбнулась мне, как получается только у нее, а потом хихикнула, глядя на мою грудь. Я тоже перевел взгляд туда, - а выбросы делают тебя смелее.

– Твоими с-с-с-стараниями, матуш-ш-ш-шка, - прошипел я сквозь клыки, снимая с груди за мохнатую лапищу излишне проворного, для недавно воскрешенного, паука.

– Хи-ха-ха…

– Мам, прекращай нарушать равновесие в моем мире! – и строго смотрю на эту непосредственную женщину.

– О, милый, это же только паучок. Ну что от него сделается? – она продолжала хихикать над моей насупленной моськой.

– Инфаркт у меня сделается!

– Не преувеличивай, - моя родительница закатила глаза, - но так и быть, это последний воскрешенный мной пучок в этом мире. Чудить перестану.

– Уж будь добра, - и я задал мучавший меня весь вечер вопрос, - она там, где я думаю?

Взгляд голубых глаз изменился. Стал понимающим и серьезным.

– Да.

И только теперь я выдохнул. С воздухом изнутри выходило напряжение и беспокойство. Мыслим мы с Су одинаково, а значит, она поступила именно так, как безопаснее всего. Я хорошо ее обучил.

Когда вынырнул из своих раздумий, прекрасной девушки уже не было. Ох, и не любит она прощаться. Наверное, так же, как и здороваться.