Упыри приблудные! Опять под его влияние попала. Ну, нет. Мне хватило просмотра наших интимных сцен, воплощать их в жизнь желания нет. Тут я, конечно, слукавила. Желание есть и еще какое, но разум-то тоже пока еще есть, хвала Всезнающим.

– Попался ты, а я приманкой подрабатываю, - елейным голоском пропела я аккурат в тот момент, когда клыкастая лошадиная пасть уже была готова сомкнуться на шее вампира.

Ура! План сработал! Правда, Ниат увернулся, но Палан все равно его задел. К тому же я вырвалась из его объятий и припустила к лагерю.

– Оставляю его на тебя, - кричала я, улепетывая на всех парах.

– Хр-р-р-р, - было мне ответом. Полагаю, это да.

Хорошо, что уже светало, а то неизвестно с какой частотой бы я наворачивалась и протирала собой землю. Да еще и с деревьями пообнималась бы энное количество раз.

Увы, но отдых мне не светил. Так как я разбудила всех, цитирую «своим воплем резанной клячи», было решено отправляться через ват.

– А где мой брат? – заволновался Кайа, высматривая зверобратца где-то за моей спиной.

– Охотиться пошел.

– Так вроде пока хватает мяса, - удивился Алкай. Он у нас главный по хозяйственной части в этом походе. Экономный до жути, скоро оголодаем из-за него.

– Заранее запастись решил.

– Так испортится же, - и так ему жалко стало будущее испорченное мясо.

– Тогда не жадничай и устрой нам сегодня мясной пир, - посоветовала я, хоть и знала, что то мясо, которое нам может принести Палан, несъедобно.

– И кого он ловить в горах собрался? – полюбопытствовал Атар.

– Одного кровососущего, назойливого, мстительного, - злостно бормотала я и тут спохватилась, - … эм, кхм, не знаю я кого.

– То есть, кровососущего? – вот и Широ любопытство проявил.

– Комары, говорю, эти кровососущие назойливые твари, достали совсем. Нет житья от них.

– Правда? А меня, вроде, не кусали, - влез мелкий.

– Ты свои клыки видел, - накинулась я на Кайю, - они тебя десятой дорогой облетают.

– Ладно, пора двигаться дальше. Седлайте коней, - отдал распоряжение Широ, и больше не смотрел на меня. Ну и пусть. Я сама так решила. Так правильно.

Еще три рассвета мы ехали по горной дороге без происшествий. Палан вернулся только под утро второго рассвета. И, конечно же, без добычи, которую все ждали. Но не с пустыми руками. От кельпи разило кровью за десятки тат, что не укрылось ни от кого. Зверобратец соврал, что сцепился с каким-то хищником, оттуда и запах крови, и несколько глубоких порезов-царапин.

– Миледи, - позвал меня Палан, когда все уже улеглись спать, - это вам.

Я приподнялась с лежанки и посмотрела на то, что протягивал мне на ладони кельпи. Это был обоюдоострый кинжал, которым вампир порезал мне ногу при первой нашей встрече.

– Мертв? – спросила, осторожно забирая трофей из рук Палана.

– А ты как думаешь? – и широкая победная улыбка с демонстрацией двух рядов острых копий-клыков.

– Вот и славно, давай спать.

На этом история с вампиром закончилась, к моему спокойствию и удовлетворенности кельпи. После хорошей охоты Палан вел себя как кот объевшийся мышами. Сытый и довольный. Не уверена, что хочу знать, как умер вампир, и осталось ли от него хоть что-то, поэтому и не спрашивала.

***

Палан из клана Гарцующих в глубине

Предвкушение, жажда, страсть – все это для меня охота. Момент, когда жизнь покидает жертву, самый чудесный во всем мире. Только тогда моя жажда утихает. Жажда чужой агонии.

Суардана права, я монстр. Но монстр убивающий таких же монстров. В чем смысл смерти простой эльфийки или орочки? Они умирают одинаково, с все теми же немыми вопросами «за что?» и «почему я?». С убийцами и преступниками все по-другому. Они сопротивляются яростнее, ожесточеннее. Им не привыкать к смерти, они ходят рядом с ней и отдавать свою жизнь не спешат. Таких не запугаешь и не заставишь впасть в истерию. Их разум привычен к стрессам. А самое главное, убийца не станет убегать. Он будет пытаться убить своего палача. Я знаю это. Ведь я убил своего.

Отец. Сильный, властный и жестокий кельпи, так любимый Кайей. Он был для малыша опорой и идеалом. Я не мог развеять его ложные представления о родителе. Я даже в мыслях не представлял себе такого разговора. На той памятной охоте я все решил, а обдумывать снова свои решения я не привык. Брат никогда не узнает, что Галдан, вождь Гарцующих в глубине, и наш отец, предпочел принести своего старшего сына в жертву, отдав на растерзание как пищу, чем самому стать едой.

В тот день охота была совместной. Галдан впервые взял меня с собой, что было честью для несовершеннолетнего мальчишки. Я чувствовал себя всесильным и смелым. Гордость распирала меня изнутри. Вот только не из-за моих охотничьих навыков я оказался тогда подле отца. Окрестности были пусты. Ни единой души на сто тат вокруг, и вождь знал об этом. Он знал, что сегодня останется без добычи, и его самого подадут на стол в королевском дворце. Знал и оттого взял с собой откуп.