Я взял кинжал, вытащил лезвие на треть из ножен - сталь посверкивала в свете лампадки серебристыми искорками. На лезвии был черненный узор и какие-то неведомые мне письмена. Видно было, что кинжал не дешевая штамповка, наверняка штучная работа, судя по отделке и качеству стали. Я почувствовал, как забилось сердце, когда смотрел на этот клинок. Почему, когда берешь в руки оружие, всегда испытываешь волнение? И неважно, что именно - меч, нож, автомат, пистолет? Видимо, это у любого мужчины в крови...

– Вы просто задарили меня сегодня, - ответил я. Мне захотелось обнять старика.

– Увы, мои дары слишком ничтожны для наследника эрлинга Россартов. Может, однажды ты и войдешь в дом своих предков полноправным хозяином, но я вряд ли это увижу.

– Когда мне отправляться?

– Чем быстрее, тем лучше. Пьерен мог догадаться, куда я поехал. Я говорил с настоятелем, он поддержал мою идею. Да и тебе, сынок, хватит сидеть в этих стенах. Пришла пора увидеть мир и занять в нем достойное тебя место.

– Тогда я отправлюсь немедленно.

– Погоди, тебе надо подкрепиться и получить благословение аббата. Добраться до Донкастера будет несложно - дойдешь до Эммена, это деревня в пяти милях от монастыря, там есть постоялый двор, где почти всегда можно встретить отправляющихся в Донкастер купцов. За небольшую плату они охотно довезут тебя до города.
– Отец Дроммард сделал паузу.
– Я бы отправился с тобой, но сил у меня не хватит. Поэтому прости меня, сынок, и помни, что Пьерен способен на любую подлость. Будь осторожен.

***

Сборы были недолгими. После скромного завтрака из овсяной каши, мягкого сыра, хлеба и травяного чая в монастырской трапезной, я вернулся в свою комнатку и собрал вещи. Сложил в сумку все свое имущество - две полотняные рубахи, пару штанов, деревянную миску и ложку, маленький ножичек, полотенце и коробочку с лекарственным сбором, помогающим от лихорадки и простуды. Оделся, привесил кинжал на пояс, полученный от старого капеллана медальон повесил на шею (хоть эта вещица осталась от совершенно чужой мне женщины, но я по легенде как бы ее сын получаюсь, так что пусть напоминает мне о моей собственной маме!), положил за пазуху странный предмет, в который превратился мой смартфон, закинул сумку на плечо, в последний раз осмотрел комнату и вышел во двор монастыря.

Отец Дроммард и добрейший аббат Ульфилла, настоятель Грейвула, ждали меня. Аббат вручил мне узелок с провизией и, виновато опустив взгляд, сунул мне в ладонь четыре серебряных монеты - видимо, все деньги, которые у него были.

– Я буду помнить о вас, святой отец, - сказал я, опустившись перед аббатом на колени.
– Вы навсегда останетесь в моем сердце.

– Помни, что двери Грейвула для тебя всегда открыты, сын мой, - сказал аббат и напоследок вручил мне маленькую книжку в лоснящемся переплете из темной кожи.
– Эту книгу написал некогда мой учитель, приор Арденаль. В ней ты найдешь много мудрых и полезных мыслей. Пусть мудрость и добро ведут тебя по дорогам нашего беспокойного мира!

– Прощай, Сандер, пэр Россарта и барон Сторм!
– напутствовал меня отец Дроммард.
– Когда-то я растил тебя, как собственного сына, и вижу, что ты вырос храбрым, сильным и благородным человеком. Да пребудет с тобой милость Высших!

– Спасибо за все, - сказал я и, поклонившись добрым старикам, начал свое путешествие.

За воротами монастыря начиналась грунтовая дорога, довольно широкая и обсаженная по сторонам высокими деревьями, на которых уже распустилась молодая листва. Лучи солнца, пробиваясь сквозь эту листву, бросали на дорогу замысловатый узор из сплетенных теней. Иногда налетающий ветер раскачивал ветки, и узор начинал двигаться на коричневатой земле. За деревьями раскинулись зеленеющие луга и поля, небольшие буковые, дубовые и березовые рощицы, залитые теплыми весенним солнцем, а небо было по-весеннему синим и ясным. Едва я отошел от монастыря метров на сто, как за моей спиной звучно и радостно ударил главный колокол на монастырской звоннице, то ли оповещая о каком-то важном событии в монастыре, то ли провожая меня в неизведанное. Волосы на моей голове зашевелились, во рту вдруг стало сухо: все происходящее со мной вновь показалось мне невероятным сном, галлюцинацией, впрочем, пока слишком мирной и прекрасной, чтобы напугать меня. И вот еще что - несмотря на всю шизофреничность происходящего, я совершенно не испытывал страха, только любопытство и желание со всем разобраться. Происходящее со мной слишком напоминало стандартное начало компьютерной игры - протагонист выходит в большой игровой мир, в котором будет действовать, развиваться и выполнять разные задания. Так что повторюсь, происходящее меня не пугало. Добавлю еще то, что окружающая меня действительность была совершенной копией земной: трава и деревья ничем не отличались от своих земных собратьев, порхающие над дорогой воробьи и ласточки выглядели вполне по-земному, и ничего особенного я пока в окружающем меня мире не заметил. Так что я шел по сельской дороге, и колокол монастыря продолжал звенеть, пока не затих.

Тут меня пронзила неожиданная и показавшейся мне чрезвычайно важной мысль - а имя-то я себе выбрал ну очень удачно! Я, Александр Андреевич Мезенцев, теперь Сандер из семейства неких Стормов, попросту Сандер Сторм. Звучит практически как английское Thunder Storm, то есть буря, гроза. Случайно так получилось, или намерено, я не знал, но подобное созвучие показалось мне очень примечательным. Моряки говорят:: "Как назовешь судно, так оно и поплывет". В моем новом имени есть что-то брутальное, звучное и благородное, так что попытаемся ему соответствовать.

И в этот момент пропел свою трель смартофон (я буду по привычке так его называть) у меня за пазухой. Я остановился, достал его и прочитал следующее:

Деньги: у тебя четыре серебряных кварта - монеты, которая чеканится в великом герцогстве Вальзерат. Четыре кварта составляют один золотой денарий. Эта сумма сопоставима с месячным жалованием герцогского чиновника. Кварты и денарии имеют хождение по всему Десятигорью, как и монеты прочих государств, и охотно принимаются торговцами, менялами и купцами во всех городах и деревнях.