А по нашу сторону стояла жрица, воздев лицо и руки вверх. От женщины исходила сила, какую мало где узришь. Даже обычный человек мог заметить дрожащий вокруг нее воздух.

– Что она делает?
– не отрывая колкий взгляд от событий, спросил Булычев.

– Режет.

– Давай без ваших терминов, я же не маг, - огрызнулся он.

– Она глушит сигнал управления мертвяком. Иначе некромант, или кто там его ведет, уже рванул бы.

Генерал кивнул.

– Садани по нему. И делов-то, - произнёс он.

– Не могу. На нем щит стоит. Он может быть запрограммирован на самоликвидацию при попытке прямого воздействия. Щит хороший. Даст время на активацию заряда.

– Ждем саперов.

– Нет, - ответил я.
– Я пошел.

Генерал не ответил, но снова кивнул и отошел на несколько шагов назад.

Я поставил собственный заслон и почти на цыпочках пошел вокруг мертвяка, стараясь, чтоб барьеры не соприкоснулись. Кто его знает, что за приказы сидят в этой гнилой башке. Зомби заметил меня и, сухо заохав, закачался быстрее, куртка распахнулась, и там стал виден пояс со взрывчаткой.

Вскоре я встал так, что оказался между людьми и ходячим снарядом. Теперь можно было не бояться. Взрыв саданет по моему барьеру, поглотившись почти без остатка. Это всяко слабее чем, четыре танковых снаряда.

Я повернулся к людям. Некоторые рыдали, некоторые крестились и шептали молитву. Одна женщина упала на колени и потянула руки к жрице.

– Мать Сыра Земля, защити нас!

Особняком стояли несколько девочек с цветными пионерскими галстуками. Двух я узнал. Одна предлагала мне в поезде овинника под видом домового, а вторая, постарше, была кандидаткой в жрицы Макоши, важно ходившей тогда по вагону. Они и здесь вместе держались. При этом я заметил у них некую схожесть, которую упустил из виду в прошлый раз, словно они сестры.

– Все будет хорошо, - произнес я девчатам и подмигнул левым глазом.

– Ты же Посрединник?
– осипшим голосом спросила молоденькая ученица богини, словно специально узнавала, что за боевой маг был тогда в вагоне.

– Да, солнышко, - ответил я.

Тем временем мертвяк начал охать все громче. Он даже сделал шаг в нашу сторону и поднял руку, словно хотел ухватить.

Я подготовил фокусный импульс посильнее, чтоб окончить этот спектакль смерти.

– Уходите оттуда!
– раздался крик, - Уходите, у него маго-бомба внутри!

Я глянул на голос. Это орала невесть откуда взявшаяся Ангелина, стоящая на линии касс супермаркета, ухватившись руками за рамки детектора. Как она могла что-то почуять, когда жрица ослепляла всех вокруг, кто может видеть не только глазами? Не знаю, но доверяю её словам. Вот только уйти не успеем.

– Всем на пол!
– заорал я на людей, а потом ударил мертвеца, но не фокусным импульсом, а телекинезом.

Тело подкинуло вверх и в сторону на десять метров, а потом все озарила яркая вспышка. По помещению прокатилась ударная волна, сметающая мой барьер и сминающая стеллажи с товарами супермаркета. Я не столько увидел, сколько почувствовал, как жрицу, глушившую сигнал, откинуло на стопку с рулонами туалетной бумаги, как я и рассчитывал. Сколько было в этом взрыве мощности? Не меньше сотни в тротиловом эквиваленте.

И все же я сдержал удар, а перед тем как провалиться в беспамятство успел заметить большой черный цветок размером со сковороду, выскочивший из кучи разбитых горшков с растениями и шмыгнувший в измятый воздуховод. Один из кукловодов этого адского спектакля. Осколок чистого зла. Наблюдатель.

Из тьмы меня вывели шлепки ладоней по лицу.

– Вот ведь, засранец, - как сквозь толщу воды доносился глухой голос Ангелины, - геморроя только и успеваешь покидывать. Они же специально ловушку с двойным дном сделали. И панику среди горожан посеять, и на магов поохотиться. Это ж первый принцип минирования. Одну под объект, вторую против саперов. Двоечник.

Я скривился и облизал разбитые губы. По подбородку текла кровь из носа.

– Очухался!
– произнесла магесса, а потом влепила еще одну пощечину, - это за наши переживания.

Тут же на грудь ко мне плюхнулась Ольха, улыбаясь от уха до уха. Я погладил девурку, а потом осторожно отстранил от себя, встал и осмотрелся, стараясь не кашлять и взяв тоненькую руку лесавки. В сторонке стояла, поджав губы, стояла Белкина, по её щекам текли слезы. Поняв, что я заметил, девушка отвернулась.

– Все целы?
– спросил я.

– Все контужены, но живы, - ответила Фотиди, - ты конечно монстр, такую хрень удержать.

– А жрица?

– Скорая увезла. У нее несколько открытых переломов.

Я кинул и улыбнулся.

– Это хорошо, что все живы. Вам кто сказал про теракт?

– Да...
– отмахнулась вместо ответа Ангелина.
– Не все ли равно?

– Надо будет теперь всегда в резерве толкового мага оставлять, - проговорил подошедший генерал Булычёв.
– Раз они такие манёвры отчебучивать начали.