– Габи, что с тобой?
– устало вздохнул Рейнар. Он всегда любил свою младшую сестренку, и видеть её вот такой ему было больно. Хотелось убить Рагора за то, что он посмел вскружить ей голову своими разговорами о любви.

– Я хочу кое-что сказать, - слабо ответила она, смотря словно сквозь брата.

– У нас нет на это времени, - с раздражением отозвалась Императрица, оборачиваясь.
– И так уже задержали церемонию!

– Пусть скажет, - разрешил Рейнар, выжидающе смотря на сестру.
– Пусть выскажется, я хочу услышать.

Девушка резко втянула воздух, прикрыла глаза и заговорила тихим, но уверенным голосом:

– Я родилась и выросла принцессой. Многие женщины завидуют моему происхождению, богатству, роскоши, в которой я живу, но никто из них не знает правды. Никто не знает, что у меня нет права выбора ни в чем. За меня все решают мои родные: раньше это был отец, теперь ты и матушка. Я всегда была покорной, всегда делала то, что вы мне говорили. Приказали выйти замуж за старого маразматика потому, что у него обширные владения на Востоке, чтобы они потом отошли короне - я подчинилась. Приказали стать женой заморского принца, который не пропускал мимо ни одной юбки, каждый день унижал меня и даже бил - я стерпела. Хвала Свету, он погиб в битве при Альских горах. Разве я мало сделала для своей семьи и своей страны? Я никогда ни о чем не просила, но...
– она странно взмахнула ресницами и пошатнулась, но через секунду уже пришла в норму.
– Первый раз в жизни я попросила что-то для себя. Я люблю Рагора всем сердцем, - фраза прозвучало очень тихо, и Габи вдруг оперлась рукой о стену, чтобы не упасть.

– Что с тобой?
– резко спросил Рейнар и сделал шаг вперед, но девушка выставила руку вперед, прося стоять на месте.

– Я больше не буду вашей игрушкой. Я не выйду замуж ни за кого, кроме него... Никогда...
– из маленького аккуратного носа принцессы вдруг фонтаном хлынула кровь, заливая губы и кремовое шелковое платье.

– Габи!
– вскрикнул Рейнар, бросаясь к сестре и подхватывая её. Девушка стала пугающе бледной и слабой, и если бы не брат, рухнула бы на пол как тряпичная кукла.
– Что ты с собой сделала?! Габи!
– кричал Император, в бессилии наблюдая, как закатились её глаза, а грудь почти перестала вздыматься.

Она уже не слышала его криков и причитаний матери. Кровь текла из носа сильным и беспрерывным потоком, и вскоре Габи оказалась лежащей в темно красной луже.

– Зовите лекаря!
– крикнул Рейнар не своим голосом, да так, что стены задрожали от его отчаянного возгласа.
– Габи, что ты сделала?! Чем ты себя отравила?!
– он хорошенько встряхнул сестру, но она ни на что не реагировала. С каждой минутой лицо девушки серело, и в какой-то момент она стала похожа на мраморную статую. Из темно каштановых волос исчез привычный блеск, глаза впали, кожа за секунды стала сухой, а на руках и вовсе пошла темными пятнами.

– Запрокинь ей голову, чтобы кровь не текла, - непривычно растерянным голосом попросила Императрица, стоя позади сына.

– Нельзя!
– раздраженно отозвался Рейнар.
– Она может захлебнутся, а кровь этот трюк все равно не остановит.

– Рейнар, что же делать?!

Императору так странно было слышать истерику в голосе матери, но сейчас она отошла на второй план. Он смотрел только на Габи, которая в любой момент могла уйти от него навсегда. Почему-то вспомнился момент из детства, когда они играли в салочки в саду, и она неудачно упала, в кровь разбив коленки. Тогда Габи была довольно маленькой, не больше пяти лет, а ему, соответственно, двенадцать. В голове зазвучал её плач, когда она рыдала то ли от боли, то ли испуга, а Рейнар успокаивал её, гладил по голове и говорил, что все пройдет. Габриэлла твердила, что не хочет к лекарю, что он будет делать ей больно, начнет промывать коленки, на которых перемешались кровь и земля.

– Габи, надо!
– упорно твердил ей брат.
– Чего ты боишься? Я же буду рядом, и если лекари сделают тебе больно, то получал от меня втык.

Он помнил, как она успокоилась после этих слов и позволила отнести себя в лазарет. Она всегда верила ему, всегда видела в старшем брате опору и защиту, а теперь он вынужден наблюдать, как она умирает у него на руках. Каждая секунда была на вес золота, а Рейнар даже не знал, как ей помочь и что сделать, чтобы остановить это безумие.

Наконец, привели главного лекаря. Он очень удивился, что его вызвали к Повелителю в столь торжественный момент. Увидев на полу окровавленную невесту, Арно мгновенно овладел собой и, не став задавать лишних вопросов, начал командовать.

– Повелитель, переложите её на диван, - попросил он, и Рейнар тут же подчинился. Императрицу оттеснили в сторону, чтобы не мешала. Она не помогала, лишь растерянно хлопала глазами и бормотала себе под нос что-то невнятное.
– Это действие яда ордосского дерева.
– прошептал он, осматривая лицо девушки.

– Что?!
– изумился Рейнар.
– Но ведь он действует только в том случае, если его напитать Тьмой!

– Я знаю, Повелитель, - лекарь послал Императору многозначительный взгляд, но от пациентки не отвлекся. Ему удалось остановить кровотечение из носа, но Габи потеряла слишком много крови, к тому же, яд распространился по всему телу, нарушая работу сердца и мозга.
– Я думаю, нужно наложить стазис, - твердо произнес он.

– Стазис?
– прошептал Рейнар, выжидающе глядя на Арно.
– Неужели все настолько плохо? Ты же лучший! Помоги ей, сделай что-нибудь!

– Нужно готовить специальное противоядие, а это займет один лунный оборот!
– не сдавался лекарь.
– Стазис - её единственный шанс на спасение!

– Тьма!
– ругнулся Рейнар, заслужив осуждающий взгляд от матери.
– Но это опасно, стазис может навредить!

– Повелитель, - выдохнул Арно, не в силах больше спорить, - без стазиса она умрет в течении трех минут.