Девушка вздрогнула от неожиданности и обернулась, удивленно глядя на задумчивого молодого человека. Пальцы его высочества прочертили дорожку по скуле Тины, остановились у уголка губ, большой палец мягко скользнул по нижней губе, и мадемуазель Лоет сделала шаг назад.

— Ты что, Дин? — в изумлении спросила Тина.

— Я о тебе много думать, — улыбка принца вышла грустной. — Ты вот здесь, — и его ладонь прижалась к груди, накрывая сердце.

В глазах девушки отразился испуг, и она воскликнула:

— Зачем? Не надо, Дин! Ты сейчас говоришь лишнее, Альен…

— Я знать, — принц кивнул. — Он смотреть на тебя, злиться на меня. Ты смотреть на него и злиться за ту девушку в Алга… Ал-гардт. Я видеть и не мешать, потому что нет выбора. Жаль. Но судьба дать нам наш путь, и каждый идти туда, куда следует. Ты идти с Альеном, это ваш путь, мой ведет в Горастан, но я буду помнить это путешествие, капитана Лоета, Альена, «Счастливчик» и тебя, девушка-ветер. Ты здесь, — повторил Дин с улыбкой, — и я буду всегда прятать тебя здесь.

— Ох, Дин, — Тина всхлипнула и подалась к нему. — Я тоже всегда буду помнить тебя.

— Я у тебя здесь, — Дин ласково провел ладонью по волосам девушки и указал на сердце. — Но не здесь, там уже жить другой. Я даже видеть, как на меня оттуда смотреть синие глаза.

Тина кивнула.

— Там Альен, — прошептала она. — Но я все равно буду тебя помнить. Ты хороший друг, Дин.

— И всегда им для тебя быть. Помнить это, девушка-ветер.

Растроганная Тина поддалась порыву, обняла принца за плечи, встала на носочки и потянулась к нему. Ладони Дина легли девушке на талию, привлекая ее ближе. Губы мадемуазель Лоет коснулись щеки горастанского наследника…

— Какая прелесть, — донесся до Тины ледяной голос Альена.

Она покраснела, сообразив, как все это выглядело стороны, отпрянула от Дина и обернулась, но увидела лишь спину удаляющегося Альена. На лавочке, стоявшей неподалеку, лежал кулек с засахаренными орешками, сыпавшимися на землю, а рядом с кульком лежал букет трогательных нежных цветов.

— Ох, маменька, — задохнулась Тина. — Он же все неправильно понял.

— Мы ему объяснить…

— Я сама все объясню, — отмахнулась девушка и бросилась следом. — Альен! Да подожди же ты, Альен!

Он не ждал, стремительно направляясь к выходу. Сейчас меньше всего хотелось разговаривать. И даже не потому, что не хотелось слушать оправдания Тины, сколько из опасений наговорить слишком много. Нужно было успокоиться, потом разговаривать. Огненная змея, которая, казалось, уже стала пеплом, теперь вспыхнула с новой силой, яростно жаля молодого человека.

— Альен, да стой же ты! — выкрикнула Тина, догоняя его. — Подожди!

Она ухватила Литина за рукав, разворачивая к себе лицом.

— Это не то, что ты подумал, — задыхаясь от бега и волнения, произнесла девушка.

— Вы обнимались, вы целовались, даже не обращая внимания, что вокруг вас люди. Да, тут, действительно, все двусмысленно, — кивнул Альен. — А теперь вернись назад, потому что мне нужно уйти. Бонг и… Дин проводят тебя на корабль.

— Куда ты? — она заступила дорогу, не позволяя молодому человеку обойти себя.

— Мне нужно пройтись, в одиночестве.

— Я тебя не отпущу, Альен…

И он сорвался, выкрикнув:

— Ты можешь оставить меня в покое?! Уйди, Тина, уйди к дьяволу! Не могу я сейчас тебя видеть! Не понимаешь? — девушка отрицательно мотнула головой и сжала кулаки, упрямо глядя на молодого человека. Он зло рассмеялся. — Ну, конечно, о чем это я? Мадемуазель Лоет понимает только себя и свои желания. Где уж ей услышать какого-то шута, над которым можно издеваться, ударить, оскорбить, поискать защиты, снова обвинить, не пойми в чем. Какая разница? Этот дурак все равно всегда рядом, как верный пес. Но иногда и пес желает передохнуть от цепи и кости, которую ему бросают лишь для того, чтобы снова отнять. К дьяволу, Тина, я устал…

— Вот и отдохни, — низкий голос с легкой хрипотцой, раздался за спиной Альена так неожиданно, что смысл слов дошел через мгновение, когда на молодого человека обрушился удар, и он упал, оглушенный вероломным нападением.

Сквозь пелену Альен увидел, как двое мужчин схватили девушку и потащили к выходу.

— Тина, — прохрипел молодой человек, заставляя себя подняться на четвереньки, а после на ноги.

Перед глазами плыло, и земля норовила уйти из-под ног, но Альен упрямо тряхнул головой и, покачиваясь и оступаясь, побежал следом. Уже недалеко от ворот он заорал, что есть мочи: