А, собственно, почему это я его перед самой собой выгораживаю? Он виноват передо мной. Разве можно приставать к девушке вот так вот. Наверное, у него искаженное мнение о девушках. Или ему давно никто не давал, а тут под руку подвернулась я, представление чистоты и невинности в его глазах. Хотя, я-то тоже хороша. Сбежала, практически накричав на человека, который просто обнял. Ну, как… не просто обнял. Может и у него мыслей таких не было? Нет, его задумки выдавал взгляд.

Наверное, я все-таки виновата. Хотя бы перед своей совестью. Позволила расслабиться, а ведь это моя работа. Помнится, директор говорил, что я должна выполнять все прихоти этого нахала. Только вот на это я не подписывалась. А может я невнимательно прочитала все маленькие шрифты, в которых черным по белому было написано: «Агент актера (молодая девушка) обязана подставлять свое тело добровольно под этого наглого ублюдка»? Мне сейчас даже не денег жалко, а свое достоинство, которое, вроде бы, не упало ниже плинтуса. Кажется мне, что вскоре я хорошо расплачусь за свое упрямство.

Я налила себе третью чашку кофе, когда часы на кухне оттикали пять утра. Что же, солнышко скоро будет высоко, а это обозначает только одно: маньяк проснется и захочет таблетку и минералочки. Я отыскала в своей безразмерной сумочке аспиринчик и решила, что завтрак ему не помешает. В холодильнике я нашла остатки пиццы, но сейчас она ему не нужна. Приготовив ему овсяную кашу, я отправилась в комнату, где спал этот «малыш Томми». Шторы были задернуты, а он тихонечко посапывал на краю кроватки. Сразу вспомнилась песенка, в которой волк обещал схватить за бочок того, кто будет спать на краю.

Сейчас он выглядел действительно мило. Готова поспорить, что вчерашние фанатки продали бы душу дьяволу, чтобы посидеть здесь, на моем месте. Хорошая у меня все-таки работа, но я предпочла бы, чтобы «звезда» была не настолько приставучей. Он слегка приоткрыл глаза, когда я коснулась его щеки.

— Проснулась, пьянь? — я решила, что не стоит сегодня быть милой маленькой девочкой.

— Ммммм… — он застонал, а я лишь протянула ему стакан воды и таблетку, которую он наскоро выпил и вновь принял положение лёжа.

— Хоть бы спасибо сказал, — да, это немного нетактично с моей стороны, но он уже проявил свою нетактичность. Тогда и мне можно.

— Куда нам сегодня, мисс…

— Мисс Гагарина.

— Мисс Гагарина, куда нам предстоит отправиться в этот чудный день? Только не говорите, что пресс-конференция сегодня. Или что-то еще.

— Итак, сегодня у вас, мистер Холланд, прекрасный график. Через четыре часа у вас съемка для журнала «Vogue», после обеда директор планировал, чтобы вы к нему заехали, а потом…

— Обед. Вы не представляете, как я голоден.

— Предлагаю посетить вам ванную комнату, а после вы отведаете на завтрак великолепное блюдо, которое едят российские подростки-супергерои, — я немного улыбнулась.

— Такие существуют? — он засмеялся.

— Поверьте, выжить в нашей стране на контрольной по химии, удачно все списать и получить «три» — уже подвиг.

— Поверю вам, Кристина, — парень отправился в ванную комнату, а я решила, что ещё одна чашечка ароматного напитка мне не помешает.

Спустя пол часа из ванной вышел посвежевший, протрезвевший, обворожительный Том Холланд. Думаю, что это место мне тоже стоит посетить, чтобы поправить макияж и умыться. Он подошел к столу и непонимающе изогнул бровь:

— А что это? — он показал на тарелку с овсянкой.

— Это теперь ваш завтрак супергероя. Только не говорите, что никогда не пробовали это.

— Я боюсь спрашивать о том, как это называется.

— Это чудесное блюдо называется овсянкой. Содержит массу микро-и макроэлементов, аминокислот и фитостеринов.

— Признайтесь, Кристина, вы хотите меня отравить за вчерашнее поведение? Русские девушки оказались еще мстительнее, чем мне рассказывали.

— Прекратите, Том. Это полезная штука. Тем более, она поможет наладить баланс в вашем организме. Вы вчера много выпили, поэтому сегодня никакой тяжелой пищи. Мы даже приедем обедать сюда. Я лично вам приготовлю салат и щи.

— Это точно вкусно? — он потыкал ложкой в тарелку.

— Не знаю, как это придется вашему избалованному организму, но мы едим и не жалуемся. Я сейчас отправлюсь в ванну, а вы должны это съесть. Выкинуть в окно, в мусорное ведро, или ещё в какое-либо место не получится. А если вы попытаетесь это сделать, то, я вам обещаю, что каждое утро я буду отваривать по три тарелки чудо-каши, а вы, мистер Холланд, при мне всё будете съедать, — думаю, что он все понял.

— Хорошо.

За двадцать минут я привела себя в порядок. Из ванной комнаты вышла девушка, а не страшненький кусок дерьма. Зайдя на кухню, я увидела, как Том не может съесть и первую ложку каши.

— Так, это что еще за фигня?

— Я НЕ МОГУ! Она странная.

— Племянницу приучила, а Томаса Холланда не смогу? Смогу! — я подсела рядом с парнем, набрала в ложку каши и поднесла её ко рту парня, представив её в виде поезда.

— Так в России учат детей есть кашу? А остальные блюда точно так же?