Обойдя тело Бласа, Маркос направился обыскивать дом. Через три секунды Маркос уже направлялся в подвал. На первом этаже и на втором никого не было. Толкнув железную дверь, которая вела в подвал, Маркос сразу же услышал два сердцебиения. Одно принадлежало человеку, другое вампиру.

Маркос понял, что подвал был звуконепроницаемый, поэтому он не слышал Лину на первом этаже. Сейчас он шел на четко размеренные удары сердца.

Вампир остановился перед железной дверью, на которой был повешен замок. Маркос с яростью сорвал его и толкнул дверь.

То, что он увидел, повергло его в шок.

Комната была маленькой и полностью бетонной. На полу он заметил мертвую Эрику. В комнате была всего лишь одна кровать, на которой без сознания лежала Лина. Она была раздета и кровь покрывала грудь и руки девушки.

Рык полный ярости и переживания родился глубоко в его груди.

Вампир перевел взгляд на вампира, который стоял возле Лины.

— Не подходи или я убью ее, — прошептала Корин.

Девушка держала в руке нож, направленный в сторону бессознательной девушки.

— Одно движение, и она мертва!

— Глупая девчонка, — прорычал Маркос. — Ты думаешь, что я, справившись со всеми вампирами в доме, не смогу убить тебя?

Не дожидаясь ее ответа, Маркос подошел к Корин. Девушка вся дрожала и со страхом смотрела на Маркоса. Как только он подошел достаточно близко, девушка кинула нож на пол и упала перед ним на колени.

— Сэр, простите меня. Они заставили меня. Они угрожали меня убить, если я не подчинюсь. Я бы никогда не навредила Лине. Прошу поверьте мне, сэр.

— Встань, — приказал Маркос.

Девушка неуверенно встала. Когда она посмотрела на вампира, ее глаза заполнились облегчением.

— Сэр, спасибо…

Остальные ее слова погрязли в булькающем звуке. Маркос отдернул руку, и девушка упала.

Маркос развернулся к Лине и упал перед ней на колени.

Девушка лежала на спине, голова ее была повернута к Маркосу, и он четко видел синяки на ее шее. Так же большие кровоподтёки покрывали все ее нагое тело. Больше всего их было на ее бедрах и руках. Ее левая рука была в ужасном состоянии. Запястье опухло и было синим.

— Что они с тобой сделали? — Маркос снял свой пиджак и накрыл нагое тело девушки.

До носа Маркоса донеся специфический запах спермы. Он витал во всем помещении, но сильнее всего исходил от тела Лины. Резкая боль ударила прямо в сердце Маркоса, когда он понял, что они с ней делали. Чему подвергли ее. Ярость с новой силой забушевала в нем, выжигая все на своем пути. Если бы ему предоставили возможность снова убить тех вампиров, он сделал бы это не так быстро. Он сожалел, что позволил им умереть, не мучаясь.

Его руки дрожали, пока он нежно укутывал Лину в свой пиджак. Последний раз у него тряслись руки, когда он хранил своих родных: сестру, жену и детей. Тогда он думал, что больше никогда в его жизни не будет такого человека, который своей болью, будет причинять боль ему. Но он ошибался. В его жизни появилась Лина. Такая живая, как глоток свежего воздуха, она медленно, но верно поселялась в его сердце, пока не заняла все мысли Маркоса. И вампир не хотел ее выгонять оттуда.

Он поднял ее на руки и вышел из подвала.

В одной из комнат он уложил ее на диван и прокусил свою руку, намереваясь напоить Лину ею. Приподняв голову девушки, вампир приложил руку к ее рту. Лина никак не реагировала, но кровь попала на ее губы и немного в рот. Этого было достаточно, чтобы она исцелила девушку.

Маркос аккуратно уложил девушку на диван, а сам пошел на кухню. Вернулся к Лине он с мокрой тряпкой и тарелкой, в которой была налита теплая вода.

— Прости меня, любовь моя, — проговорил Маркос, пока стирал засохшую кровь с груди девушки. — Прости, что так поздно пришел.

Вампир опустил кусок ткани в воду. А затем продолжил мыть девушку. Когда Лина была вымыта от крови, Маркос сел на диван и нежно положил девушку к себе на колени, обняв ее.

— Прости меня, — повторил Маркос, аккуратно целуя ее в лоб.

Эти слова он повторял до тех пор, пока не приехали его люди.

***

Маркос медленно рассматривал Бласа, который был распят на деревянном кресте, как когда-то был распят Иисус Христос. Его руки были разведены в стороны, в которые были вколоты серебряные колья. Ноги так же были чуть разведены и были перевязаны серебряной цепью. Пленник гневно смотрел на Маркоса.