— Да… что-то… Поле изменилось, она сама. Все замерло. Потом говорила с ними. Тени дернулись и бах… — Адан передернул плечами.

— Это называется «ничего не сделала с Аданом»?

— Это, правда, «ничего» по сравнению с тем, что было потом, — улыбнулся он.

Таль радости не разделяла. Села в кресло, медленно провела пальцами по подлокотникам, видимо, размышляя о чем-то своем.

— Я без понятия, как атради влияют на доа и наоборот. Даже в теории. Ваши расы похожи и непохожи одновременно. Если хотите знать мое мнение, то после облучения в Плеши, а потом такого смешения энергий в крови могло произойти всё, что угодно. Как у Адана, так и у этой… Роми. С Мирой проще. В ней ничего такого не намешано. Моя кровь да кровь Адана. И немного собственной. Плешь и луны могли разве что сделать из неё полноценную доа в итоге. Так что если ей никаких Наручников не одевали, она не способна по определению быть сильнее Адана. Помните, как она уничтожила эти ваши Тени?

— Съела, — ответил Ллэр. — Я плохо в тот момент соображал.

— Вряд ли я соображал лучше, — покачал головой Адан. — Сначала ничего не видел из-за них. Потом они начали исчезать, как будто растворяясь в Мире… Словно она их вдыхала в себя. Но может в чем-то ты и прав, говоря о смешанной энергии. Не знаю, как там с Наручниками, — он невольно ухмыльнулся, посмотрел Таль в глаза. — Но Ллэр спас Миру не только из влетевшей на воздух квартиры. Потом пришлось вернуть её к жизни еще раз. Буквально…

— Даже так? — удивленно изогнула брови Таль. — Что случилось?

— Я случился… Но это долгая история и…

— Ты и девчонку выпотрошил что ли? — ей явно хотелось знать больше, только рассказывать детали, как чуть не убил Миру, Адан не собирался.

— Нет. И это сейчас уже не важно.

— Ну почему же? Важно. Если вы хотите узнать, кто такие Тени, почему и за кем охотятся. Мне совсем не нравится идея, что последний доа может погибнуть. Я готова помочь, — она в упор посмотрела на Ллэра. — Без условий. Но мне понадобится и ваша помощь. Содействие. Например, попасть в Бэар. Увидеть Тмиор. Поговорить с Роми. В идеале- обследовать Миру и, — Таль повернулась к Адану, — тебя тоже. Понять, какой салат вы устроили, и чем это чревато.

— Без твоих фокусов? — прищурился он.

— Чего ты боишься? Ты тоже теперь с фокусами. Справишься. На крайний случай, есть девчонка, чтобы вылечить, — рассмеялась Таль. — Это мне надо беспокоиться. На чудесное исцеление Мирой претендовать вряд ли стоит… Так как? Согласны?

Накрыло уже потом. Дома. Странным, непонятным колпаком, сделавшим все звуки приглушенными, ноги ватными, руки- ледяными. Внешний мир периодически отдалялся, потом наваливался лавиной шумов и ощущений и снова скрывался за пеленой.

Столько эмоций за неполных два дня! От пустоты до безудержного восторга, от невероятной ясности и понимания того, что Роми казалось в принципе недостижимым, до нереально полной, всеобъемлющей растерянности…

Страх- слишком прозаичное слово, чтобы охарактеризовать ее состояние теперь.

Тело ныло. Каждая косточка, каждая мышца, каждый миллиметр кожи, капля крови- горели огнем. Боль не заглушали никакие таблетки- она сожрала уже целую пригоршню, потом воспользовалась тем единственным кругляшом, что забрала тогда у Алэя, на всякий случай, впрок. Не веря, что пригодится, а поди ж ты! Мощнейшее обезболивающее не спасло.

Боль не снимало и солнце. Впрочем, под ним Роми проторчала не долго- яркий свет раздражал глаза и давил на виски. К тому же, она не чувствовала себя пустой, наоборот, тело переполняла энергия- и все равно оно корчилось в муках. Роми держалась, улыбалась и надеялась, что Мира не заметит и не станет задавать вопросы. Пока скрывать, кажется, удавалось. Либо девчонке было плевать, что устраивало еще больше.

В какой-то момент Роми вдруг поняла, что у всеобъемлющей боли нет физического основания, что все это- в ее голове. Что это разум заставляет ощущать себя оголенным нервом, потому что такого с ней никогда не было. Дважды менее, чем за два дня, она едва не умерла. Первый раз все казалось понарошку- слишком внезапно, слишком быстро. Мгновение острой опасности, мгновение беспомощности, мгновение темноты. Свет, тепло. Алэй…

Во второй раз, там, на скале, в самом конце- она тоже не испугалась. В тот момент, когда еще в воде перестала чувствовать горячие руки Адана, когда, глядя ему в глаза, увидела лишь дымку, когда всё вспыхнувшее желание, возбуждение, восторг свернулись тугим комком в ноющую тяжесть в животе, а воздух обернулся кислым удушающим туманом- тогда да, ей было страшно. Но она не верила в собственную смерть. Они ведь бессмертны. Почти боги. Она была всегда. Она будет всегда. Смерть не существовала для нее, угроза не существовала…

И даже в последний миг, когда удушье сменилось сладким запахом цветов, проникающим в каждую клетку, когда сиреневый мир стал ослепительно белым, когда она поверила, что конецдействительносуществует- ей все так же не было страшно. Последняя мысль- четкая, яркая- резанула, как игла: можно что-то не успеть, не узнать, не почувствовать, это больно- до крика в немом горле… Это совсем новое, неизвестное ей сожаление…

А потом все вернулось. Рядом был Ллэр. И Мира. И где-то недалеко- Адан… Роми быстро пришла в себя, еще быстрее привела мысли в порядок, выкинула из головы все непонятные ощущения, которым у нее нет названий. Ничего ведь не произошло. И смерти как не было, так и нет. И конца нет.