Пробуждение было, сказать прямо, не самым радостным. Воспоминания о произошедшем ночью стразу же принялись терзать меня. Я растеряна, опечалена, зла. И я в смятении.

Благо, что смогла хоть немного поспать, хоть и была уверена, что глаз не смогу сомкнуть. Но когда видишь, как твой мужчина занимается сексом с другой — это… лишает сил.

Мне необходимо все спокойно обдумать, мысленно вздохнула я. Но как это сделать, если перед глазами — только лишь та отвратительная, мучительная сцена?

Вдох. Выдох. Следует помнить, что пришлось пережить Аларику по вине этой твари. Она пыталась заставить его думать, будто он слаб. Бессилен.

— И ей не удалось.

Вздрогнув, я обернулась к двери. Видимо, я настолько погрузилась в свои размышления, что не услышала даже, как в спальню вошел мой принц. Поставив поднос с завтраком на прикроватный столик, украшенный резьбой в виде волчьих голов, он сел на мою постель, рядом.

— Не лезь в мои мысли, — холодно сказала я.

Шагнув на иной берег охраняющего ручья, я окуталась в близорукий ядовитый туман.

Как ни желала я обескуражить дроу, он, несомненно, к подобному повороту был готов.

— Во время последнего нашего разговора, лапушка, ты назвала меня чудовищем. И это действительно так. Но я не отпущу тебя.

Не замечая будто моего возмущенного взгляда, принц заботливо поливал для меня малиновым джемом порцию золотистых пышных блинчиков. Я потянулась почти безотчетно, чтобы коснутся его щеки. Не знаю, смогу ли я когда-нибудь облечь в слова, а значит, признать реальность страданий этого дроу, о которых мне довелось узнать.

— Не смей мне угрожать, Аларик.

Наверное, сейчас откровенность — лучшее решение.

— Да, все это совершенно жутко, но я так восхищена твоей силой и твоей стойкостью. Я оценила это.

Этот наглец, улыбаясь, съел уже половину одного блинчика, а другую, нанизав на вилку, поднес к моим губам.

— Звучит изумительно. Скажи еще раз, что ты восхищена мною.

Попробовав предложенное, вкусом я осталась весьма довольна.

— Может быть, и скажу еще. Не о том речь, — мои пальцы замерли на запястье дроу. — Ты должен понять, насколько я опечалена, хоть это и случилось давно. И твоя жестокость…

— Кстати сказать, о жестокости, — эта нежная улыбка обещала самые страшные муки, — тебя беспокоит мое поведение во время близости? Позволь развеять твои сомнения.

Отложив трапезу, принц мягко обнял меня за плечи и заставил вновь лечь на спину.

— Что ты делаешь? — я попыталась встать, но ладони принца дразнили меня едва ощутимыми прикосновениями к шее.

— Тише.

— Прекрати!

— Нет, не думаю, — усмехнулся дроу.

Горячий поцелуй. Аларик прикусывает мою нижнюю губу. Касается моих ключиц и плеч, оставляя следы цвета яблочной карамели.

Мой мужчина плавным движением опускается ниже. Я ахнула, почувствовав, как холодит кожу шелк рубашки, скользя по коже.

Движения его языка и его пальцев стали одним из самых прекрасных открытий в моей жизни. Желала ли я уйти сейчас от Аларика? Да. Но еще больше мне хотелось остаться.

Я извивалась под его ласками, и руки мои путались в черных волосах. Удовольствие было тяжелым, густым, будто розовое масло. Аларик целовал, лизал плоть самого сокровенного места моего тела, бесстыдно наслаждаясь мною.

Ох, это было невероятно чувственное переживание. И подумать не могла, что Аларик будет творить подобное.

— Этот опыт — одна из причин, по которым я с таким нетерпением ждал, пока ты войдешь в возраст. Очень хотел попробовать.

Принц развалился на кровати и выглядел очень довольным. Очень. Я же в смущении закуталась в одеяло и раздумывала над тем, что лучше мне так и оставаться. Пока, по крайней мере.

— Прекрати свои шутки!

В Аларика полетела маленькая подушка. Мимо.

— А я и не шучу.

Принц обнял меня и посмотрел в глаза. Он действительно совершенно не смеялся.

— Как я и сказал — я не отпущу тебя.

— Если ты вздумаешь тронуть меня хоть пальцем — у твоего народа будут серьезные проблемы с магами. Не говоря уж о моей семье, — спокойно сказала я. Разумеется, я знала, что Аларик никоим образом не причинит мне вреда. Но эти словесные игры очень забавны.

В любом случае, какие там политические интриги. Гораздо больше в данный момент меня волновало, было ли мое белье достаточно привлекательным. Мягкий хлопок голубого цвета, кажется, подходящий материал. Но что Аларик подумал о нем и… о моем теле? Нет ничего постыдного и дурного в близости — это ведомо каждому целителю. Но как женщина, я очень волновалась. Я ведь даже не была в ванной…