Матушка опустила руку, отец потянулся навстречу ей, и пальцы моих родителей переплелись на верхушке соблазнительного плода.

— Родная, мы были готовы к чему-то подобному, — тихо сказала леди Сиенна. — Мы всегда учили тебя тому, что страх не должен управлять твоими поступками и твоими желаниями. Но мы обязаны принять все возможные меры, дабы тебя защитить — даже если ты много времени будешь проводить здесь, с нами. Потому пускай это будет с тобой всегда.

Матушка протягивает мне массивный перстень с изображениями змей, нарочито грубыми.

— Внутри — особая мазь. Рецепта ее я не могу открыть, скажу лишь, что она позволит тебе мгновенно принять облик змеи — и ускользнуть. При необходимости. Нанеси немного на выступающий позвонок у основания шеи. Мазь мгновенно впитается в кожу. В нужный момент останется лишь сказать активирующее слово.

Разумеется, я намеревалась последовать этим наставлениям. А что касается вольностей, которые я позволила себе… Думаю, их с леди Сиенной мы обсудим особо. Когда-нибудь.

Да, моя жизнь, определенно, стала более насыщенной и непредсказуемой с той поры, как в ней появился Аларик. И сейчас мне стоит покинуть ванную, дабы привести себя в порядок до прихода моего принца, и вместе мы отправимся в мир людей, к Анне.

Сборы потребовали немалых затрат времени и усилий, но в итоге своим отражением в зеркале я осталась довольна. Волосы, завитые в локоны, свободно струились по плечам и по спине. Подведенные черным глаза буквально светились, а темно-вишневая помада подчеркнула рисунок губ. Разумеется, это была особая помада, которая благодаря добавлению в формулу травяных соков приобрела совершенную стойкость.

Из своих нарядов для сегодняшней ночи я выбрала изящную белую блузку и жаккардовый костюм, состоящий из пиджака и юбки. Ткань была кремовой, с тонкими полосками синего и зеленого цвета. Из украшений — лишь брошь в виде лилии, как знак чистоты намерений. Я лишь вкушу молока, и это ни в коей мере не принесет вреда малышу.

Последний штрих — любимый аромат с нотами фиалки и мха.

— Ты выглядишь так прекрасно, что я готов тебя съесть.

Аларик становится позади меня и целует в шею. Надо признать, дроу и сам был очень хорош в черных брюках, синем джемпере, черной кожаной куртке и тяжелых ботинках. Хищник на отдыхе.

— Ах, нет, мое любимое чудовище, не ешь меня, — с трепетом говорю я, — как же тогда я смогу покрасоваться в своем великолепном свадебном платье?

— Платье? — удивляется дроу. — Ну что же. Уважительная причина. Я дарую тебе жизнь.

Отвечая на поцелуй моего мужчины, я думаю, что, пожалуй, он и правда не прочь меня съесть. Аларик достаточно силен для этого и, возможно, даже способен пережить мое сопротивление.

— Итак, ты готова идти?

Я глубоко вздохнула.

— Да, несомненно. Сразу после того, как ты расскажешь мне о своей идее, которая сделает наш визит в мир людей едва ли не развлекательной прогулкой.

Аларик понимает правильно мой невысказанный вопрос. Улыбается иронично и указывает рукой на свою сумку-планшет, которую оставил на кресле, зайдя в мою комнату.

— Никто не умрет. Они просто уснут.

Уснут?

— На время. Не волнуйся. Я не собираюсь мешать. Сегодня твоя ночь.

— Прекрасно, что ты это понимаешь, — мягко улыбнулась я.

— Все-таки съем, — вкрадчиво сказал Аларик.

Я подошла к дроу и обняла его за шею.

— Пора.

Осталось лишь надеть сапожки на высоких каблуках и теплое пальто. Ласковый поцелуй матушки — и мы с моим принцем выходим под открытое небо.

В моих руках — свеча, обернутая сброшенной змеиной кожей. Серая чешуя тускло мерцает перламутром в темноте. Я произношу слова открытия перехода — резкие, будто шипение. Всегда они вызывают у меня ощущение капель ледяной воды на коже.

Мир людей встретил нас тихим дождем и аппетитным запахом свежевыпеченного кукурузного хлеба. Оглядевшись, я вижу, что исходит он из булочной, работающей в столь поздний час. Наверняка, пекари готовятся порадовать утром своих покупателей вкусным.

Мы с Алариком огляделись, чтобы оценить, нет ли угрозы. И не зря. Парадную, в которую мне необходимо было войти — я узнала ее по едва заметному зеленоватому свечению, знак, который всегда подавала мне Мудрейшая, — охраняли два орка. Действовать необходимо быстро, потому как планировка двора не оставляла нам путей отступления, и уже очень скоро охранники неминуемо должны были нас заметить, невзирая на то, что находились мы за углом. Не останемся же мы неподвижны. Благо, что огонь моей свечи погас и не выдает нас.

Обычно, направляясь по столь важному делу, я использовала возможности змеиного взгляда, которым на эту ночь я была наделена. Те, на кого я глядела, не имели силы сопротивляться, а после того, как я уходила — не помнили ничего. Но сейчас особый случай — тренированные воины, да и кто знает, сколько их еще внутри дома?

— Сейчас решим проблему, — шепчет мне на ухо Аларик.

Сохраняя безмятежность, он вынимает из своей сумки череп. Кладет на него ладонь и начинает что-то очень тихо говорить. Так сладки эти слова, но мед отравлен — я чувствую. Не остается ничего, кроме этого голоса, и все равно даже, что я падаю. Так хочется спать…