Я же физкультуру не любил категорически. И вообще любая физическая активность, как это ни удивительно, в детстве меня не интересовала. Беготне с друзьями и футболу во дворе я предпочитал тихие домашние вечера за книгой. Мне безумно нравилась приключенческая литература: трилогия о мушкетерах Дюма, романы о благородном разбойнике капитане Бладе Рафаэля Сабатини, «Приключения бригадира Жерара» Конан Дойла. Позже я открыл для себя фантастику: братьев Стругацких и Рэя Брэдбери (с которым много лет спустя довелось познакомиться лично). В четвертом классе взахлеб читал учебники по истории и литературе, принадлежащие сестре-старшекласснице. И с удовольствием обсуждал книги и кино с учителями или друзьями родителей. В общем, спорт в мою картину мира никак не вписывался.

Правда, это не устраивало маму. Она хотела, чтобы я занимался баскетболом, и в одиннадцать лет меня отобрали в баскетбольную секцию ЦСКА. Поначалу мне даже понравилось: у нас был отличный тренер, который искренне любил свое дело и пытался заинтересовать спортом каждого из нас. Но он очень быстро уволился, а его место занял совсем другой человек. Новый тренер расколол коллектив на любимчиков и изгоев – я очутился среди последних: игровое поле заменила скамейка и упреки, что у таких, как я, никогда ничего не получится. Наверняка злого умысла здесь не было: он просто рассчитывал меня подстегнуть. Только это имело скорей обратный эффект… Я и сейчас думаю, что такой подход – крайне неудачен. Из всех ребят, что тогда занимались в секции, ни один не дошел до основного, взрослого, состава ЦСКА.

Тем не менее я продолжал ходить на баскетбол до четырнадцати лет. К тому времени мой рост уже перевалил за 190 см при весе менее 70 кг, и выглядел я, надо признать, довольно нелепо. Длиннющий худощавый подросток с искривлением позвоночника и смешной густой шевелюрой, как у Электроника из известного советского фильма.

Все начало меняться в 1986 году – именно тогда у меня впервые появилась всепоглощающая мечта, и жизнь сделала крутой поворот… Этому предшествовали два обстоятельства. По окончании восьмого класса мы первый раз сдавали экзамены по всем предметам, в том числе и по физкультуре. Я помню, как ни разу не смог подтянуться на турнике и как девчонки восторженно смотрели на крепышей, которые, в отличие от меня, не читали романов, но зато подтягивались по пятнадцать раз вместо положенных восьми. На стадионе они бежали впереди, а я еле плелся в хвосте. И граната их улетала в три раза дальше (метание гранаты входило в программу ГТО). В подобной ситуации о пересмотре своего отношения к физкультуре волей-неволей задумаешься. А тут еще и произошло столкновение с местными московскими хулиганами. Надо сказать, для них я был объектом весьма притягательным. Интеллигентный поклонник поэзии Ахматовой с внешностью заучки. Шпана таких не любит. Я возвращался с тренировки по баскетболу, когда эта компания меня обступила. Они были старше, вперед вышел их лидер и сказал мне прыгать – чтоб понять, есть ли мелочь в карманах. На мой отказ парень ответил ударом в челюсть. Несильно, но он мне врезал! А я стоял как вкопанный и не знал, что делать. В семье учили, что нужно уходить от конфликтов, бить людей нельзя. Тогда я впервые в жизни столкнулся со «злом» – пусть картикатурным и маленьким, но я-то тоже был маленький: проблема казалась еще какой масштабной! Я понял, что даже не могу себя защитить и необходимо как-то исправлять ситуацию. Это был последний день занятий баскетболом.

Отец привел меня в секцию бокса при Московском институте управления, где работал преподавателем. Там занимались студенты, и на четырнадцатилетнего подростка поначалу никто не смотрел серьезно. Ожидали, что похожу чуть-чуть и брошу. Я же был настроен решительно и на первой тренировке здорово приободрился, когда ребята в качестве разминки стали играть в баскетбол. Здесь-то можно было себя проявить. Только я не предполагал тогда, что боксерский баскетбол – это скорее регби! Они играли в баскетбол мной! Тем не менее занятия продолжались и постепенно я просто влюбился в бокс: проводил в зале не по часу, а по два-три, тренировался с несколькими группами подряд. Усталость была дикая. Многое не получалось. В зале находились маленькие груши, как в фильме «Рокки», – так я по этим грушам даже не попадал. Но тренер Вадим Владимирович Латышенко и ребята-спортсмены прониклись уважением к моему упорству. Все-таки всегда видно: пришел человек отбывать номер или реально работать. Во втором случае, как бы смешно он ни выглядел, как бы нелепо ни был одет, это становится совсем не важно.

У Вадима Владимировича в зале висели цитаты великих людей о боксе. В том числе высказывание Байрона о том, что каждый мужчина должен уметь фехтовать, скакать на лошади и боксировать. Не знаю, как насчет фехтования и верховой езды, но вот боксирование со временем точно не утратило своей актуальности. Убежден, что для европейцев бокс – прекрасный вид спорта, который любого мальчишку или молодого человека может сделать сильнее и увереннее в себе. Мне понадобилось всего несколько месяцев тренировок, прежде чем появилось чувство собственной защищенности, понимание, как дать отпор. И я наконец осознал, как важно совмещать духовное и физическое развитие.

Исчез комплекс, связанный с тем, что другому человеку нельзя дать сдачи, даже если он инициатор конфликта. Сам драки я никогда не развязывал. Но как-то дал в нос старшекласснику, который нам какую-то «дедовщину» устраивал. Он попытался подпрыгнуть и ударить меня лбом в лицо, а я пробил ему «двойку» по голове – тот аж отлетел. Все были в шоке, конечно. Меня же знали как читателя стихов и поклонника Дюма. Да что там говорить, я сам был удивлен! С тех пор в школе у меня появился авторитет. Никто не матерился и не обижал наших девчонок в моем присутствии, не пытался задеть моих миролюбивых и интеллигентных друзей.

Тренировки проходили великолепно, но с точки зрения атлетизма я продолжал выглядеть весьма плачевно. Высоченный рост, длинные руки и ноги, худоба. С этим надо было что-то делать. Только вот что?

Летом 1987 года в столице проходил очередной Московский международный кинофестиваль. Мама достала мне билет на фильм Ричарда Флейшера «Конан-Разрушитель», который демонстрировался во внеконкурсной программе. Главную роль в нем играл Арнольд Шварценеггер. Картина была приключенческой, не особо кровавой и смотрелась почти как детское кино. Взрослые в зале посмеивались, а я не мог оторваться от экрана – это было что-то грандиозное! Особенно первая сцена, когда Конан молится. Передо мной предстала настоящая глыба с невероятной мускулатурой. Этот образ поразил меня своей мощью, и, конечно, впечатлил актер – так ведь выглядел не просто киногерой, а реальный человек! После просмотра фильма у меня в голове как будто сложился пазл. Я понял, что хочу быть таким же сильным, мускулистым и сниматься в кино. Придя домой, я заявил маме, что увидел сегодня себя в будущем…

Очень скоро я убедился: какой бы невозможной и фантастической ни казалась цель, если вы в нее поверите и начнете работать над ее достижением, жизнь будет складываться так, чтобы вам обязательно представился шанс эту цель воплотить. Я стал отжиматься, пытался подтягиваться, поднимать отцовские гантели по 4 и 6 кг. Системы никакой не было. О бодибилдинге я не слышал. А в сентябре в нашу секцию бокса пришли новые первокурсники. Одного из них звали Володей, и мускулатура у него была такая, что мне показалось, к нам Шварценеггер заниматься пришел. Я еще учился в школе, но к тому времени тренировался пять месяцев. Володя был значительно старше, но новичок в боксе. Поэтому нас ставили в спарринг. Я узнал, что он живет в Люберцах и этот подмосковный городок является центром подпольного культуризма и атлетической гимнастики всего Советского Союза (за исключением Прибалтики)! Там уже вовсю были качалки, хоть их наличие и не афишировалось. Володя оказался первым, кто объяснил мне, как нужно качать мускулатуру, и написал комплекс упражнений. А потом принес кипу листов с напечатанным текстом – переведенные на русский язык статьи из американского журнала Muscle & Fitness («Мышцы и фитнес»). Заголовок сего труда был такой: «Система братьев Вайнеров. Первый простейший комплекс упражнений для наращивания мускулатуры». Под Вайнерами, конечно, имелись в виду братья Вейдеры – отцы-основатели современного бодибилдинга. Но я тогда принял ошибку за чистую монету, решив, что авторы комплекса – наши писатели, создатели «Эры милосердия», по которой снят легендарный фильм о работниках Московского уголовного розыска «Место встречи изменить нельзя». И не без удовольствия считал, что Вайнеры, оказывается, тоже культуристы.