– Когда я перепробовал все способы, чтобы разбудить твое призвание, с моими сыновьями это происходит гораздо проще, но не с тобой. Так вот, когда все было испробовано, но я лишь добился только геноцида твоих братьев тобой, я подумал, раз ты родилась из любви и выжила вопреки всему, то только любовь и сможет помочь. Как видишь, я оказался прав. Ну а дальше было только дело техники.

Я начинала все осознавать, все понимать. Все было брошено только ради этого момента, только ради меня. И даже я была принесена в жертву ради себя. И даже Северус… Все было подстроено моим отцом от начала моих дней и до конца, которые никогда не наступят. Каждое событие, каждый жест, каждое слово, каждая мысль… Все, все было подчинено только ему, только одной цели.

– Ты вообще любил меня когда-нибудь, отец? – в отчаянии спросила я его.

– У тебя пять когтей, - чуть печально ответил он. – Это ли не доказательство?

– И что теперь? – я просмотрела на Северуса, он на меня.

– Я могу сделать его бессмертным, - чуть слышно прошептал император.

– Ты даже мать не сделал! – воскликнула в сердцах я.

– Она не хотела, - еще печальней проговорил одинокий император.

– Я тоже не хочу, - вдруг сказал волшебник.

На его лице не пошевелился ни один мускул, когда он обрекал себя на смерть. А может, он тоже жаждал покоя, как Сяо Лун. Но тогда кто я такая, чтобы отказывать любимому в нем? Даже если это разорвет мне сердце. Уже…

Мой отец кивнул, принимая его решение, а затем он обратился ко мне:

– Прощайтесь. Я пока улажу все дела с твоим досрочным отбытием.

И он направился к Дамблдору.

Я сняла мантию и отдала ее Северусу.

– Ни единого шанса, да? – горько усмехнулась я.

– Его никогда и не было, - так же горько согласился он со мной, забирая мантию и накидывая на себя.

Мое сердце давно уже разбилось в мелкую крошку. Восстановлению не подлежит. Никогда. Какое страшное слово. Оно не оставляет ничего, ни надежды, ни слез, только тупую боль, там, где раньше было сердце. Навсегда. Еще одно страшное слово.

Никогда не быть нам вместе. Я навсегда полюбила его.

Что я читала в его молчаливых глазах? Никакие слова не могли передать ни моей, ни его боли. Его долг стоял превыше всего, его счастья, его любви, его покоя. Его самого. Он тоже положил на алтарь этого непреклонного долга все, себя, свою жизнь, свои улыбки, свои чувства, меня, нас и даже свою смерть. Долг – вот его господин, его хозяин. Долг – вот мой господин, мой хозяин.

Все остальное не важно. Хеппи-энда не будет. Не про нас он. Он забыл к нам дорогу. Все кончилось, даже не успев толком начаться. Возможно, оно и к лучшему. Не так больнее. Не так отчаяннее. Хотя, вру, конечно.

Я сжала руки в кулаки, ногти сильно впивались в мои ладони, так мне было больно. Я сжала зубы до хруста. Так мне было больно. Дракон, будто кусок своей души отрываю и отдаю моему колдуну на сохранение.

Хотя так оно и было.

Что я читала в его молчаливых глазах?

Да то же самое!

Тут к нам подошел мой отец и бросил, как бросают последний камень на могилу:

– Пора, - и, превратившись в дракона, взмыл в небо.

Я все еще смотрела на Северуса, запоминая каждую черточку его лица, которое мне будет видеться во снах каждую ночь. И каждое утро я буду просыпаться в слезах. Но все это будет потом, а сейчас…

– Если передумаешь, только позови меня, и я услышу, где бы я ни была.

Сказала я, бросаясь ему на шею, обнимая его, слегка целуя в холодные, плотно сомкнутые губы и, резко разворачиваясь, взлетела в воздух и начала догонять отца.

И уже высоко в небе, когда мы покинули пределы Англии, я услышала шепот Северуса:

– Не прощаюсь…