–  Не знаю, как к вам обращаться?
– сказал Нолли.

–  Зовите Питоном, как мои постоянные партнеры, - прозвучал ответ. И географ не удержался от смеха.

–  Не вижу повода для насмешек, - сухо заявила машина.

–  Не обижайтесь, - поспешил успокоить ее Нолли, знавший по собственному опыту, что сложные электронные комплексы нередко отличаются норовистым характером и для успешного контакта с ними важно найти правильный тон.
– У нас к вам несколько вопросов.

Питон промолчал.

–  Что вы понимаете под повторной информацией?

–  Сведения, ранее опубликованные и зафиксированные в моей памяти.

–  Рассматривается ли в таком качестве любой факт и любое утверждение?

–  Безусловно.

–  Скажем, кит относится к отряду млекопитающих.

–  Да.

–  Труд является основой жизнедеятельности общества.

–  Да.

–  Человек произошел от обезьяны.

–  Да.

–  Но последнее не считается доказанным.

–  Меня это не интересует. Важно, что подобная гипотеза была однажды высказана.

–  А если я напишу, что с ней не согласен?

–  Это миллион раз делалось до вас.

–  А если скажу, что человек произошел от козы?

–  Новая информация.

–  То есть как, ведь это очевидная чушь!

–  Меня это не касается. Никто и никогда не утверждал ничего подобного.

Присутствующие переглянулись. Тюльпанов засопел и выключил связь.

–  Вы сбиваете Питона с толку!
– накинулся он на председателя комиссии.
– От козы! Скажите еще, от черепахи! Какой идиот станет нести подобную галиматью.

–  Успокойтесь, Платон Николаевич. Мне важно уяснить ход мыслей вашего несравненного Питона. И не мешайте, иначе я вынужден буду просить вас удалиться!

–  Машина не рассчитана на дурацкие вопросы, - не сдавался Тюльпанов, но все возмущенно на него зашикали, а Вайль сделал ему знак рукой, давая понять, что накалять обстановку не следует. Толстяк нехотя подчинился.

–  Посовещались?
– не без ехидства спросил Питон.

–  Вот именно, - засмеялся Нолли.
– Надеюсь, вы не против?

–  Я привык к такому обращению.

–  Теперь я хотел бы узнать, по какой методике вы оцениваете степень новизны. Возьмем элементарный исторический факт. Это по вашей части, Джулиано, - обратился он к историку.

–  Просто факт?
– спросил тот.

–  Да, констатацию события.

Секунду поразмыслив, Джулиано сказал:

–  Пожалуйста, Наполеон умер 5 мая 1821 года на острове Святой Елены.

–  Вы слышали, Питон?

–  Разумеется. Информация повторна.

–  Слушайте дальше. 5 мая 1821 года на острове Святой Елены умер Наполеон.

–  То же самое. От перестановки слов смысл не меняется.

–  Совершенно правильно. А теперь - весной 1821 года на одном из островов Тихого океана скончался император Франции Наполеон, ходили слухи, что его отравили англичане.

–  Было.

–  Позвольте, я продолжу, - сказал Джулиано, явно увлеченный этим дознанием. Нолли кивнул.

–  Кончина Бонапарта на маленьком острове, затерянном в необозримом пространстве океана, не произвела сенсации. Позднее, однако, начались кривотолки. Произвольно комментируя некоторые фрагменты в мемуарах адъютанта императора маршала Коленкура, кое-кто попытался обвинить английских тюремщиков в злонамеренном убийстве узника.

–  Было.

–  А если я добавлю: это предположение полностью подтвердилось?

–  Информация новая. Пропускается весь абзац, - объявил Питон.

–  Но в действительности ничего не подтвердилось.

–  Неважно. Информация новая, - упрямо повторил Питон.

–  Позвольте, любезный, - заволновался Джулиано, явно забывая, что полемизирует с машиной, - а если я, прочитав выпущенную с вашего согласия книгу, напишу, что никаких доказательств убийства не существует?

–  Информация повторна и будет забракована, - безапелляционным тоном известил Питон.

Джулиано развел руками. Легран хихикнул. Тюльпанов громко высморкался. Вайль совсем пригорюнился.

–  Посовещайтесь, - неожиданно сказал Питон. Нолли улыбнулся и взглядом велел Тюльпанову прервать связь.

–  Что вы скажете, Платон Николаевич?

–  Что я скажу? Устроили бедняге настоящую экзекуцию. Ясно, что машина не способна оценивать доказательства. Допустим, на этой почве могут возникнуть кое-какие недоразумения. Издержки производства, так сказать. Можно подумать, что мы с вами безупречны, не говорим и не делаем глупостей. Смею вас заверить, что коэффициент полезного действия Питона повыше, чем у многих служителей науки.