III

Утренний свет щипал лицо и уже понемногу мешать спать. Голова раскалывалась. Джин еле-еле открыла глаза. Она лежала на скамье в парке. Подняв на уровень лица руку, которая чуть ранее свисала с белоснежной древесины, она обнаружила в ней стеклянную бутылку крепкого коньяка. Это было тяжёлое похмелье.

В этом мире уже научились массово производить стеклянную тару. Промышленные комплексы и заводы были редки и сосредоточены главным образом в столице. Источниками питания для них служили батареи, которые создавались из бурых пещерных варанов. Это магические твари, ареалом обитания которых являлись глубины пещер и чрева гор. Горловые железы этих животных, при определённых условиях, вырабатывали электричество. Разгадав тайну этих удивительных существ, люди научились использовать их железы в промышленных целях. За пятьдесят лет это вывело технологическое развитие Империи на небывалый уровень. Скачок прогресса дал рождение гибридному паровому двигателю, который работал как на электрических железах, так и на угле. Несмотря на полную электрификацию ключевых стратегических предприятий, о всеобщей гражданской электрификации и речи быть не могло. Ящеры были редким ресурсом, а их искусственное разведение требовало немалых усилий и часто заканчивалось неудачей. В силу этого, электроэнергия была собственностью имперских промышленных картелей и богатых дворян, которые могли себе это позволить.

Промышленное производство позволило создавать в больших количествах однозарядное огнестрельное оружие. Это привело к тому, что Империя стала сильнейшей военной державой на континенте. Однако автоматические аналоги порохового вооружения были крайне редки и являлись произведением искусства талантливых механиков. Такие хитрые поделки закупались лишь для элитных армейских частей и частных охранных предприятий.

Так как электрификация и промышленность были относительно редки, то продукция, которую выпускали заводы, была чрезвычайно дорогой. А, следовательно, бутылка очень хорошего и крепкого коньяка, которую пыталась разглядеть Джин, стоила несколько окладов личной стражи местного герцога. От осознания того, что были потрачены почти все деньги на недельное содержание, голова заболела ещё сильнее.

– Чёртово солнце ...

Через мгновение Джин осознала, что перед скамейкой стоял человек. Это была розововолосая девушка в лёгком тканевом и тоже розовом плаще с высоким воротником, который почти целиком закрывал её тело и достигал голени. Её волосы были заплетены белыми лентами в два свисающих на плечи хвостика. За спиной висело ружьё, которое превосходило её небольшой рост. Ружьё не было розовым. Джин не одобряла цветовую схему "опять всё розовое" своего снайпера - ей она казалась слишком слащавой и гламурной. Однако это была одна из тех вещей, в которых Джин обязалась не ограничивать своих слуг. В протянутой к лицу руке была керамическая бутылка.

– Вода, - монотонно объявила Ин.

– ... э ...угу, - голосовые связки сотрудничали неохотно. Изо рта несло перегаром. Джин взяла бутыль.

– Мы волновались, Вы пропали на весь вечер, - также безэмоционально продолжала снайпер.

Джин жадно хлебала воду. Из-за скорости принятия напитка она закашлялась.

– *кхе-кхе ... да я это ... решила немного прогуляться ночью. Ничего особенного, - в ответ Ин недоверчиво посмотрела на своего командира.

Она уже могла определить: врала ли Джин - та была паршивейшей актрисой, а в особенности в данный момент, когда еле соображала.

– Неужели?

Джин перешла в положение "сидя" и уступила место своему собрату по оружию. За холодным комментарием последовал тяжёлый инквизиторский вздох.

– По правде сказать, вчера, по дороге на постоялый двор, я набрела на группу заговорщиков. Всё кончилось неожиданной разборкой, в результате которой мой главный источник информации сейчас в том госпитале с многочисленными переломами, - сказав это, Джин показала на храм Святой Елены, - он сам с крыши упал ...

– Вас обнаружили?

– Ну, только вот он и обнаружил, - что было очередной ложью.

– И Вы решили по этому поводу нажраться?

– Грубо! Да и вообще, было скучно торчать тут всю ночь... ещё и холодно... всего лишь хотела немного согреться.

В это время года, в тёмное время суток, было действительно прохладно - ночью изо рта шёл пар. Наступала ранняя осень.

– А что это перед храмом?
– внимание снайпера переключилось на главный вход госпиталя.

Перед ним стояла толпа. Двери храма были наглухо затворены. На позициях стояла немногочисленная стража герцога, не пуская никого внутрь. Толпа роптала. От людей исходило возмущение и ярость. Кто-то был вооружён палками и вилами. Кто-то нёс знамёна местной религии и иконы Святой Елены.

– Нам лучше сменить точку обзора, - порекомендовала Джин, - и быстро.

Точкой обзора послужила крыша двухэтажного домика, который располагался напротив храма на расстоянии трёхсот метров. С этой позиции простреливался как вход в храм, так и весь парк. Снайпер заняла положение "лёжа" и смотрела в оптику оружия. Всё было готово для стрельбы. Джин стояла на крыше во весь рост. Никто из толпы её пока не замечал. Оптика в левом глазу активировалась. Джин тщательно просматривала людей в толпе и их вооружение. Крестьяне... мещане... камни, вилы... вооружены плохо: ничего проблематичного. Джин немного расслабилась, и облегчённо выдохнула. Судя по всему, в их участии нет необходимости.

Двери храма отворились. Наружу вышли несколько солдат, молодой богато одетый дворянин и... чёрт. Это была её непосредственная начальница. Джин снова напряглась. Она начала понимать, что вся эта чернь здесь неслучайно.

IV

Миру от агрессивной массы людей отделяла немногочисленная стража.

– Долой ведьму! На костёр! Сжечь её! Убить!
– из толпы доносились слегка неодобрительные возгласы. Хоть у неё и было желание разобраться со всеми разом, однако политика Господина ограничивала её в этом. При свете дня и на публике она должна играть "святую и сострадающую". Никакого насилия. Никакой боевой магии.