– Rock on!

После его слов Тим с Алексеем устремились навстречу друг другу и, встретившись на центре комнаты, столкнулись предплечьями и выполнили сальто назад, ударив при этом правой ногой по потолку с максимально возможной силой, так, что шпаклевка мелкой пылью посыпалась на пол.

Первым, что произнес Тим, встав на пол, была в высшей степени актуальная фраза:

– Черт! Как же я с покрытием пролетел!.. М-н-да… Для моего образа жизни нужна стойкая побелка. – Повернувшись лицом к Алексею, Тим встретил горящий, неудовлетворенный, всепоглощающий взгляд, который, в общем-то, не был характерен для него и появлялся только при встрече с неугомонными любимыми непоседами после нескольких бутылок пива. Тим сразу смекнул, чего жаждала по-детски возбужденная и не в меру взволнованная душа. – Что? Сделаем наш, двойной…?

Алексей, не говоря ни слова, лег на спину и раздвинул ноги. Тим тут же пристроился на нем сверху, Шурик закрыл глаза рукой.

– Погнали!

И с диким криком парни начали в обнимку перекатываться со спины на спину, по очереди поднимая и опуская ноги, при этом у них получался никем, кроме них, не исполняемый трюк – двойной уиндмилл. Музыка, раздававшаяся из мощных колонок, наполняла их тела всемогущей силой бита, которая, казалось, подбрасывала их над полом и вращала все сильнее и сильнее.

– Да, да, да! – Раздавались интеллигентные вопли Александра. – Rock this mother fucking shit-beat!

Выполнив двадцать четыре полных оборота, танцоры, не теряя скорости, разъединились и приняли вертикальное положение тела, продолжая при этом свою связку вращением на голове. Около семи секунд они вращались синхронно, выпрямив тело и упершись ладонями в таз. Такой скорости они не набирали, пожалуй, никогда, осознание своего безупречного мастерства возбуждало их еще больше и вместе с острыми ощущениями, которые они всегда испытывали в подобных случаях, заставляло их чувствовать себя на самой высокой точке планеты или даже еще выше. “Не хватает лишь оргазма”, - только и успел подумать Алексей, как вдруг почувствовал, что теряет скорость и начинает падать. Не теряя ни капли шарма, они прямиком с головы вышли в бэйби-фриз и резко замерли, как мраморные статуи.

Глядя на это захватывающее действо, Шурик просто готов был разорваться на куски от веселой ярости. Как только он завелся до предела, его ноги, будто сами по себе, проскользили по комнате, развернув при этом туловище. После секундного “отключения” он слегка согнул ноги в коленях и, забыв про все на свете, включая свою дорогую, чистую, как перчатки хирурга, одежду, оттолкнулся от пола, что было сил, и выполнил фляг, но не остановился на этом. После короткого соприкосновения с полом он подпрыгнул еще сильнее и по инерции выполнил умопомрачительное сальто с раскинутыми в стороны коленями, лишь чудом не коснувшись потолка ногами, затем еще раз опрокинулся назад и встал на голову. Друзья же, не меняя позы, взяли его за руки и вновь замерли, как раз к концу песни. Эта оригинальная композиция простояла еще пять секунд – до тех пор, пока троица, обессилев, не рассыпалась по комнате.

– Да… вот это кайф, - произнес Шурик, тяжело дыша.

– Ну и замутили же мы…, - устало выдохнул Тим.

Далее никто не обронил ни слова, друзья лежали на полу, глядя в потолок, и каждый думал о своем, причем, о чем-то одном, строго определенном, что всякий раз оставалось в сознании в подобных случаях. Алексей думал о звездах, на которые он когда-нибудь посмотрит так же, как смотрел в тот момент на потолок, он старался увидеть звезды, закрыв глаза, и иногда ему казалось, что он их видел. Вдобавок к тому, он пытался представить, о чем думали его друзья, чем был занят их извращенный разум. Он устало повернул голову и встретился лицом с Шуриком. Молчание продолжалось, пока Тим вдруг не выпалил:

– Эй, почему музыка не играет? – Тут он лихо вспрыгнул со спины на ноги, но долго не продержался. Силы его закончились, и, словно срубленная ель, он тяжело повалился на диван.

– Наливай, - Шурик поднялся вторым и сразу же подхватил с пола бутылку красного вина и буквально за пять секунд вкрутил в нее штопор.

И тут в комнате снова воцарилась тишина, будто кто-то выключил все звуки. Алексей по-прежнему лежал на полу, раскинув руки и ноги как попало, и вслушивался в эту усталую тишину до тех пор, пока она не прервалась низким хлопком. Только он приподнялся с пола, как тут же угодил носом в бокал, который преподнес ему Шурик.

– Спасибо, очень признателен, - тихо вымолвил Алексей и взял бокал в руки.

Когда все, наконец, набрались сил для нового тоста, Тим произнес ясно и лаконично:

– За жизнь, которой мы живем! – Он поднес руку к голове и вместо того, чтобы снять мокрую от пота бандану, натянул ее еще сильнее.

– За жизнь, о которой мы мечтаем, - добавил Шурик вполне серьезно, с легкой улыбкой на лице.

После длительных раздумий Алексей так и не придумал, что добавить к выше сказанному. Он охватил коротким взглядом комнату: светлые и чистые обои, окна без штор, скользкий от пота пол с осколками штукатурки, друзей, с ожиданием смотревших на него – и вымолвил до банального простую, но чем-то необычную фразу:

– Я вас люблю.

Ответа не последовало, но Алексею хватило задумчиво добрых и немного удивленных взглядов, которыми одарили его друзья.

– То есть, когда не за что выпить, мы пьем за любовь, ведь так?

Друзья молча смотрели на него, ничуть не меняя выражения лица. Алексей приподнял бокал выше, как бы напоминая им, зачем они произносили свои тосты. Тим же в ответ лишь иронично улыбнулся и тоже поднял свой бокал. В комнате раздался громкий хрустальный звон, затем ребята произнесли хором, как один, будто репетировали целый день: