Вейла опять не раздумывала.

– У него браслет, артефакт, очень опасный!

Демон отреагировал мгновенно - перехватил запястье Господина, сжал - раздался хруст, а Господин замычал от боли.

– Спасибо, - сказал демон. Вейла удивилась - она, конечно, мало знала о демонах, но была уверена, что благодарить, просить и все такое прочее они не умеют, а может, даже вовсе не могут.

Несколько минут прошли в тишине, нарушаемой только периодическим сдавленным мычанием Господина, да один раз - шумом упавшего тела, когда Вейла наконец-то сумела скинуть с себя мертвого мальчика.

Цвет обруча менялся с желто-зеленого на густо-фиолетовый. Когда свечение приобрело ровный оттенок, демон - если, конечно, это был демон, осторожно снял обруч, спрятал его за пазуху и отпустил полузадушенного Господина. Тот немедленно воспользовался обретенной свободой и попытался отползти. Демон, не обращая на него внимания, подошел к Вейле, ловко перерезал шелковые шнуры, привязывавшие девочку к столику, помог встать на ноги.

– Как ты?
– спросил он, и Вейла почти что полностью убедилась в том, что он все-таки не демон. Или просто очень хороший демон - мало ли, как бывает…

– В порядке, - кивнула она. И только тут сообразила, что полностью обнажена. Обычно рабыня не обращала на это внимания, ее окружали те, кто видел ее и ей подобных во всех возможных видах, но этого черноволосого может-быть-все-таки-демона Вейла почему-то очень застеснялась. Он заметил, отвернулся, сдернул с кресла покрывало, накинул девочке на плечи.

– Завернись. Я пока закончу, и уйдем.

Это было очень противно и даже ни капельки не приятно. Господин - бывший господин!
– корчился у ног наверное-все-таки-демона, молил о пощаде, предлагал все свои богатства, любых женщин, всевозможные удовольствия - все, чем обладал. Черноволосый молча смотрел на него, потом вложил меч в ножны. Бывший господин несказанно обрадовался, попытался обнять колени демона, а тот наклонился, подхватил с пола обрывок шнура, которым была привязана Вейла, накинул его на шею бывшего господина, сдавил и держал, пока не стихли хрипы. На несколько секунд прижал пальцы к горлу убитого, удовлетворенно кивнул, бросил тело на пол.

И в упор посмотрел на не отводившую взгляда от казни девочку.

– Тебе понравилось то, что ты увидела?
– хрипло спросил он.

Вейла не знала, как ответить правильно, и потому ответила честно:

– Нет.

– Это хорошо. Сейчас я подожгу дом, и мы уйдем. Не отходи от меня, поняла?

– Да… но, господин, здесь есть еще такие, как я! Они… они не заслужили сгореть заживо!

Демон тяжело вздохнул.

“Александр меня убьет, когда я притащу ему этот выводок детей-рабов”.

– Ты права. Где они?

Они потратили около получаса на то, чтобы обойти дом. Черноволосый ловил каждого, кто попадался ему по дороге, а Вейла говорила, кто это. В зависимости от ее ответа он либо сворачивал шею, либо велел идти следом. У самых подвалов девочка, не удержавшись, спросила:

– А если бы я сказала про кого-нибудь хорошего, что он плохой - что бы вы сделали?

– Убил бы его, - пожал плечами все-таки-демон.
– У меня нет другой информации, кроме твоих слов.

– А как это - убить хорошего?

– Если бы ты кого-то оговорила, то сразу же об этом узнала бы.

– В смысле?

– Его убила бы ты. Я бы только послужил мечом в твоей руке.

– То есть, всех плохих тоже убила я?

– Нет. Плохих убил я.

– Почему?

– Потому что я все равно убил бы их всех. Это было мое решение. Ты, пойдя со мной, спасла, гм, хороших. От тебя зависела их жизнь, и ты ее спасла. Вот и все. А теперь пойдем.

Дверь распахнулась с такой силой, что Вега мог бы подумать, что кто-то открыл ее ногой, если бы речь не шла о двери в кабинет главы Тринадцатого департамента, Александра Здравовича. Впрочем, когда на пороге появился Его Величество Император Лаарен Третий, предположение о способе открывания дверей незамедлительно всплыло.

– Герцог, я требую немедленно объяснить мне, по какой причине виконт де Вайл был отправлен вами на опасное задание, при выполнении которого, помимо всего прочего, он мог быть замечен кем-либо?
– отчеканил Лаарен, не замечая виновника своей ярости, скрытого от него все той же дверью.

Здравович тяжело вздохнул и выразительно указал Веге взглядом на Его взбешенное Величество.

Де Вайл опустился на одно колено, склонил голову.

– Простите меня, мой император. Это была моя инициатива.

– Вот как?
– Лаарен резко обернулся. Судя по сурово сдвинутым бровям, менять гнев на милость он не собирался.
– В таком случае вы, виконт, объясните мне: почему вы отправились на опасное задание, не выздоровев до конца, больше того - еще и рискуя попасться на глаза кому-либо из соглядатаев нашего врага?

Когда нечего сказать - говори правду, - подумал Вега.

– Простите меня, мой император, - повторил он.
– Я слишком засиделся в покое, и сам просил Александра дать мне это задание. Кроме того, узнав, кем мне предстоит прикидываться…