— Вроде аварийной комнаты, — задумчиво кивнул Рот.

— Точно. Там хранятся запасы, которых хватит на два года, к тому же мы даже в бункере сумеем сами производить все необходимое.

Вряд ли Эйвери смогла бы спокойно сидеть взаперти, когда враг ломится в двери. Услышав детский визг, она осмотрелась и увидела детей, съезжавших с горки из домика на дереве.

Сад был красивым, но в то же время ужасающим. Дети веселились, полностью изолированные от ужасов на поверхности. Однако взрослые должны были знать. Люди скрывались здесь, притворяясь, будто с остальным человечеством ничего не происходит.

Эйвери заметила Бастиана. Мальчик поймал ее взгляд и поднял руку в приветствии. Ладно, возможно, не все дети были изолированы. На лице Бастиана читались боль и горе. Значит, «Анклав» не был лишь сердечками и радугами.

— Ох, президент Хауэлл, добрый вечер, — прорвался через мысли Эйвери голос капитана Скотт. — Сэр, мы привели людей, которым нужно поговорить с вами.

— Вновь прибывшие? — к ним направился человек, некогда отвечавший за всю Коалицию. На нем были темные брюки и синяя рубашка. Лицо его идеально подходило политику — красивое, с квадратной челюстью и широкой улыбкой. Общественность любила своего президента. Да и пока все шло гладко, он казался превосходным лидером.

Но потом прилетели инопланетяне. Когда настали тяжелые времена, Хауэлл испугался и показал свое истинное лицо.

Он с улыбкой раскрыл объятия.

— Добро пожаловать в «Анклав».

Шагнув вперед, Эйвери с наслаждением наблюдала за тем, как президент споткнулся и остановился. Он побледнел.

Раньше она думала, что знает, как поведет себя. Как будет действовать. Однако на нее нахлынуло все пережитое — боль и ужас, прочувствованные в инопланетной лаборатории, беспомощность из-за потери воспоминаний, не говоря уже о том, что ее чуть не превратили в ящера, пока президент наслаждался роскошью.

— Ты — чертов урод.

Эйвери набросилась на Хауэлла. Повалив президента на землю, она прицельно ударила его кулаком в голову. Внезапно кто-то схватил ее и оттащил назад. Эйвери отбивалась руками и ногами, но Рот все равно крепко прижимал ее к своей груди.

— Успокойся.

Она просто не могла. Эйвери впилась взглядом в по-прежнему лежащего на полу Хауэлла.

— Ящеры засунули меня в бак, ублюдок. Меня пытались превратить в проклятого инопланетянина, и то же самое проделали с миллионами других людей. И в этом виноват ты, Хауэлл. Все те жизни на твоей совести.

— Спокойней, — Рот развернул ее к себе лицом.

Она почувствовала, как у нее задрожали губы. Боже, все вокруг повернулись посмотреть на разыгравшуюся драму, а Эйвери не желала, чтобы кто-нибудь видел ее боль. С раннего детства она всегда плакала лишь под одеялом и никогда никому не показывала своих слез.

— Я с тобой, — Рот прижал ее лицо к своей груди. Эйвери вцепилась пальцами в его рубашку и сжала. Она плакала тихо, пропитывая слезами ткань. Рот коснулся губами ее волос. — Я с тобой Эйвери. Всегда.

Глава 14

Лишь необходимость удерживать Эйвери не позволила Роту наброситься на Хауэлла самому. Одно движение, и было бы так просто убить ублюдка, причинившего ей боль.

Эйвери всегда демонстрировала такую силу, что тихие слезы, пропитавшие рубашку Рота, почти сломили его.

Хауэлл отплевывался, пока капитан Скотт помогала ему подняться на ноги. К нему уже спешила миловидная белокурая женщина с двумя маленькими мальчиками. Рот узнал молодую жену президента и его сыновей.

— Президент Хауэлл, вы знаете эту женщину? — спросила капитан Скотт.

Президент одернул рубашку и поправил на себе одежду.

— Очевидно, агент Стиллман травмирована произошедшими с нею ужасными событиями. В последнюю нашу встречу, она была…расстроена тем, что ее не выбрали для проживания в «Анклаве».

Эйвери резко обернулась, и в ее глазах вспыхнул знакомый огонь. Стоило ей шагнуть вперед, как перед Хауэллом тут же встало два солдата.

Она не издала ни звука и, ударив ногой одного из мужчин в колено, повалила его на землю. Развернувшись, Эйвери ударила второго солдата кулаком в лицо. Что-то хрустнуло, и из носа мужчины хлынула кровь. Эйвери снова пришла в движение и повторно ударила первого солдата, изо всех сил пытавшегося подняться на ноги. Рот вздрогнул, однако не двинулся с места. Он знал, как сильно умеет бить Эйвери.

Кроме того, Рот считал, что эти твари заслужили наказания.

Отлично поставленный удар отбросил человека со сломанным носом на стул. Эйвери повернулась к Хауэллу.

Но Рот знал, что должен остановить драку до того, как солдаты капитана Скотт причинят Эйвери боль или бросят обратно в камеру. Он схватил ее и, притянув к себе, посмотрел на президента.

— Хотите повторить?

Тон Рота сулил смерть, и Хауэлл неосознанно попятился на шаг.

— Папа, ты отдал тетю пришельцам? — спросил один из сыновей президента, мальчик примерно пяти лет.