На этот раз все было едва уловимо иначе. Люди говорили как - то тише, дети не оглашали окрестности визгом и топотом, и, даже, мужики были какие - то серьезные, а войны, в большинстве своем остались при оружии. 'И пусть меня за дурочку не держат. Что - то тут не так' думалось Мирине. Было обидно, что ей не доверяют. 'Хотя может Ивах просто не хотел меня огорчать или пугать?' за эти несколько дней она привязалась к своему защитнику. Ужин прошел быстро. Оказалось что до конца дороги осталось всего два дня. Это вносило оптимизм. Мирина даже воспаряла духом. Наконец - то закончится этот пеший тур. Было видно что и путники изрядно утомились в этой дороге. Потому решили на следующий день сократить время стоянок. На сон в этот раз расположились все раньше. Даже неугомонные дети безропотно разошлись по местам, тихо сетуя, что сегодня рассказов им не дождаться. Бахар, как заметила Мирина, распорядился оставить усиленный дозор. На душе помимо радости от скорого конца путешествия, было почему - то тревожно. Все же что - то не так в этом месте. На повторный вопрос Ивах просто отмахнулся и велел ложиться спать. Решив, что у нее снова приступ паранойи женщина все же легла спать.

Проснулась Мирина среди ночи, вставать было лень. Вокруг было темно, только вот чувство тревоги стало в сто крат сильнее. Сердце буквально колотилось в горле. Приоткрыв один глаз и осмотрев мирно спящий лагерь, она решила, что это просто нервы. Только сон начал накрывать ее, а сознание уплывать, послышался крик и какой - то свист. Спавший у телеги Ивах моментально вскочил, велел ей никуда не вставать и, подхватив оружие, побежал в сторону крика, куда уже бежали ещё несколько войнов. Мирина села на телеге кутаясь в покрывало. Из стороны, куда убежали все войны слышались крики и команды Бахара. В соседних телегах прижавшись друг к другу сидели мать с дочерью, трясясь от страха; не далеко заревел ребенок. Уже никто не спал, но и с мест сходить боялись. Явно что - то случилось, причем что - то плохое, потому что были слышны ругательства и свист оружия. Мирина не выдержала и, осторожно спустившись, кутаясь в покрывало, под которым была только большая рубаха, которую ей дала одна из женщин, пошла вдоль телег на звуки схватки. Она была вообще не героем. Сердце колотилось в ушах, ноги подгибались, руки были будто чужие, а логика просто вопила о том, что туда идти не надо, а надо наоборот бежать сломя голову в противоположную сторону. Мирина сцепив зубы шла. Ну вот было у нее идиотское качество помимо упрямства - стремление везде влезть.

Навстречу ей попадались люди, бежавшие ей на встречу с безумными от страха глазами. Они спешили укрыться в какой - нибудь другой телеге. Судя по звукам впереди шла схватка. Когда же она подошла к краю полукруга из телег то увидела что ближе к лесу, метрах в ста увидела сопровождающих их войнов, причем уже не всех, которые махали саблями на клубы тьмы. Увидев эту тьму, Мирину буквально пригвоздило к месту. Казалось, вернулся кошмар той ночи. Отключились вообще все мысли и пропали звуки. Даже паники не было, был просто УЖАС, который холодными липкими веревками сковывал тело. Очнуться ее заставила нехватка кислорода. Оказывается, она не дышала эти несколько минут. С первым вздохом начали возвращаться и звуки. Стало слышно что войны кричат что - то ей. Через пару вдохов Мирина поняла что кричит Ивах, требуя спрятаться. А в это время кто - то кричал Бахару что они не сдержат 'этих тварей'. Только теперь Мирина присмотрелась и поняла что это не совсем тьма. Это были какие - то существа. Воистину твари. Какая - то смесь волка, или гиены с кабаном, наверное. Вокруг каждой клубилась та самая тьма. Когда, похожая на черный дым, тьма окутывала тварь, тело той менялось. Иногда тьма выстреливала вперед щупальцем в попытке достать кого - то из людей. Мирина видела что этих существ много, очень много, наверное около сотни, и они теснят людей к телегам. Войны махали саблями, отбиваясь от тех существ, но видно было, что это не наносит особого ущерба, а только временно отпугивает тварей. В середине строя войнов стоял Скиба и швырял в существ маленькие шаровые молнии. Если ему удавалось попасть в одну тварь раза три, та вспыхивала и рассеивалась. Было заметно, что с каждым броском шары молний этих у Скибы все меньше становятся, сам он уже качался, и вытирал кровь из носа.

– Держите строй, -кричал атаман, орудуя саблями как вентилятор лопастями,- там дети и женщины.

– Савохи все равно не уйдут..., и хне одолеть..., а до утра мы не протянем...
– кричал кто - то из войнов в ответ.

– Сейчас Скиба упадет и они набросятся - вторил ему другой голос.

Мирина понимала что наступил предел. Надо срочно помогать чем -то войнам, ибо одним им не справится.

– Чем вам помочь, Бахар?
– прокричала она несколько раз. Атаман не оглядываясь крикнул:

– Соберите все что горит, сделайте много костров. Огонь их может убить. Скорее.

Почувствовав хоть какую - то призрачную надежду Мирина бросилась назад к людям в телегах крича по дороге что бы они собирали все что можно и разжигали костры если хотят жить.

Народ сразу повыскакивал стаскивая в кучи все что находил. Хотя находились и те, кто продолжал лежать накрыв голову руками - по всему они уже простились с жизнью. Когда костры начали гореть под их защиту укрылись оставшиеся войны. Почти треть из них утащили эти савохи. Почти все были с рваными ранами или порезами. Скиба лежал без сознания. Мирина нашла глазами Иваха. Тот хоть и был жив, но на груди и руках были глубокие следы когтей.

Один из купцов стал кричать что не отдаст какой - то там шелк в костер, что он не для того покупал и вообще его обязаны защитить. К нему подбежал один из войнов, молча стукнул в лицо, и стал скидывать тюки с тканями из телеги. Другие уже растаскивали по горящим кострам. Женщины, кто молча, кто со слезами и причитаниями старались на ровне с мужчинами помочь. Скибу положили у телеги, в которую до этого посадили всех детей. Мирина подошла, обтерев водой лицо мага. Тот открыл глаза, но, казалось ничего не видел. Взгляд был какой - то пустой.

– Эх жалко то как. Мы обречены. Никому не справится с такой стаей. Савохи всех утащат. Потом он закрыл глаза и, казалось, вообще заснул.

– Мамочка, а мы сейчас умрем? Мамочка ну не плачь...

Услышала Мирина откуда - то сверху. На телеге с краю сидела рыдающая молодая женщина, а утешала ее маленькая девочка лет трех, четырех со смешными двумя косичками. Эта малышка не понимала, что происходит и ее очень пугало, что мама плачет и все кричат. Обернувшись Мирина увидела, что костры скоро погаснут, больше жечь в них нечего, а значит Скиба прав. Неужели скоро правда всем конец?

– Ну уж нет!!! Какие - то твари тебя не съедят, меня не съедят, они никого не съедят! После тьмы мне не страшно умирать!
– Мирина не понимала что говорит все в слух, постепенно переходя на крик.

– Утащить хотите.. только попробуйте..
– она медленно подходила к кострам, за которыми разливалось озером это молчаливое черное скопление тварей... Краем глаза она видела что к ней бросился Ивах, но она знала что ему не успеть. Она вспомнила как летала там - на поляне, вернее даже не она, а ее тело. Стоило в памяти возникнуть этим воспоминаниям- ощущениям, и вуаля - она легко оттолкнулась от земли и зависла в воздухе. От костра к ладоням потянулись такие желанные язычки пламени. Казалось, что к ней ползут с лаской рыжие котята, которые очень хотели к ней на ручки. Взяв в ладонь пламя она улыбнулась, но это была улыбка, очень похожая на угрозу.