Женщина отпила несколько небольших глотков из пиала, печально поглядев на свою заплакавшую глупышку, у которой впервые разбилось сердце. А сколько ещё раз она будет лить из-за этого слёзы? Лучше раньше, чем позже. Только так Эль сможет стать сильной.

– Не плачь, львёнок, такова судьба всех слабых червяков. Даже если этот червяк – обычный сломанный кролик. Он погибнет, его сердце пожрёт волчонок, чтобы стать сильнее, а душу заберут духи. Это хороший конец для столь слабого создания.

– Ты не права, – девочка вытерла слёзы и грозно поглядела в лицо матери, тихо зарычав. – Я слышала разговоры других, они говорили, что он был героем! Герои не умирают!

– Пф, ха-ха-ха! – Вождь фыркнула и засмеялась, разломав в руке пиалу, тут же сгоревшую в адском пламени. – Я лично убила стольких героев, что тебе даже в голову прийти не может! Они все глупые слепцы, верящие в «благое дело»! Я пожрала души сотен и тысяч бросавших мне вызов идиотов, выкрикивающих громкие: «Во имя Добра!», «Во имя Света!» и прочий бред умалишённых игрушек Богов, и знаешь, что?

Женщина резко затихла, указав пальцем на окно:

– Этот точно такой же. Считает, что вокруг него крутится мир, думает, что стоит выше остальных. Тебе интересно, почему он тренируется каждый день на арене? Потому что он лишился своих сил и хочет как можно быстрее восстановить их, чтобы снова отправиться спасать мир ради очередного благого фарса. Но вот незадача – ничего он уже не поделает! Я не удивлюсь, если он уже труп, распластавшийся у ног этой Хлои – его так называемой «лучшей подруги».

– Ты не права, – тихо ответила Эль, потупив взгляд в пол. – Я наблюдала за ним, чёрному кролику было весело сражаться на арене. И даже проигрывать ему было весело. Он смеялся, когда валялся переломанный в песке, но он никогда не сдавался…

– Потому что он больной, как и все остальные тупые герои. Они красивы только в книгах и героическом эпосе, реальная жизнь намного суровей и жестче. Он просто не выдержал и сломался, – светловолосая женщина легко парировала слова своей дочери, поглядев на выпущенные когти, засиявшие алым светом. – Герои имеют прекрасное свойство – они все погибают в муках, прося пощадить перед смертью. Интересно, будет ли этот паренёк умолять свою подругу пощадить его? Не сомневаюсь, что будет. Хотела бы я увидеть его лицо, когда он поймёт, что это конец его приключений, ха-ха-ха!

– А если он выживет?

Женщина прекратила смеяться и хмуро поглядела на свою дочь. Её веселье начинало медленно переходить в фазу раздражения.

– Он не выживет.

– Ну, а если выживет? – повторила девочка, хрустнув кулаками. – Тебе не известна воля духов!

– Воля духов это, воля духов сё… – тихо прошептала львица на языке иного мира. Её левый глаз нервно дёрнулся, но вот женщина продолжила на «общем»: – Если чёрный кролик выживет, то я лично извинюсь перед ним. Не смотри на меня так, я наговаривала на него за его спиной. Если бы я услышала подобное от кого-то из селения, то убила бы его на месте. Ну, а у Вождя есть свои привилегии, ха-ха-ха!

– И ты разрешишь мне забрать его себе?

– И я разрешу тебе забрать его себе, – устало повторила женщина, махнув на свою дочь рукой и с заметной скукой прикрыв глаза. – Довольна?

– Да! Спасибо, мам, ты лучшая!

Девочка подскочила к своей маме и порывисто обняла её, заставив львицу неодобрительно забурчать и улыбнуться.

Её всегда дивила наивность своего львёнка. Она отметила, что теперь придётся лично успокаивать этого ребёнка, так как после подобного договора обида от потери добычи будет в два раза сильнее. Вождь судила по себе.

– А теперь иди. Дай мне в сумрачной тишине послушать пение вечерних духов.

– = Ночь следующего дня. Ной. =-

– Хлоя, я умоляю тебя! Прек-ра-ти! – мои руки дрожали от злости.

– Не! – тут же ответила девочка, продолжая громогласно плямкать.

До сего момента я сидел в пещере и хмурился, доделывая тетиву для лука. Делал я её из сухожилий медведя, которому эта пещера изначально принадлежала, но злой волк по имени Хлоя решила иначе.

В принципе, я бы и сам мог с ним справиться, да даже голыми руками, но Хлоя просто превратила его в фарш – я даже ничего не успел ей сказать. Бедного пещерного мишку убили меньше, чем за минуту.

Волчица вырезала когтями жирный шмат мяса из туши мёртвого зверя и сейчас ела его. Ага, сырым – вкусовые рецепторы зверолюдей тоже отличаются от человеческих. Сказала, что по вкусу не отличается от курицы, только намного жёстче, но так даже «вкуснее». На моё разумное замечание о том, что в мясе могут быть глисты или какая-то болячка, меня завуалированно послали и приказали не портить аппетит. Что ж, моё дело предупредить, а раз отказалась, значит, лучше знает, что ей нужно.

Вот я и сидел перед подрагивающим пламенем костра, и плёл из сухожилий зверя тетиву. Уже второй час плёл – жутко неблагодарная работа, а ещё грязная, но другого выхода нет. В ином случае мне придётся лазить по ночному лесу в поисках пенька или подходящих для тетивы растений, вот я и использую тушу медведя.