— Они организовали восстание в Познани и потребовали вернуть им арестованного советскими властями Владислава Гомулку, их лидера и реформатора. Его арестовали и посадили в тюрьму еще в пятьдесят первом году за критику Сталина. Пришлось Хрущеву уступить требованиям, и Гомулку снова назначили первым секретарем польской компартии [29] .

Кульминацией стало венгерское восстание осенью 1956 года. Это был не только резкий протест, в восстании отразился национальный характер венгров, мадьярская непримиримость и злость. Во главе Венгрии стоял Матиас Ракоши (Розенфельд), венгерский еврей. Он был обучен в Советском Союзе и назначен на должность генерального секретаря Сталиным. Ракоши проводил по советскому образцу насильственную коллективизацию и массовые репрессии. Было арестовано 540 000 человек — каждый двенадцатый житель страны. Но после развенчания Сталина в правительстве началась внутренняя борьба, и Ракоши устранили.

В 1955 году Хрущев признал нейтралитет Австрии и вывел оттуда оккупационные войска. В соседней с ней Венгрии почувствовали в этом ослабление режима, в октябре 1956 года в Будапеште начались демонстрации студентов и интеллигенции. Они тоже требовали вывода советских войск, отмены военного обучения и обязательного обучения русскому языку. По примеру Польши, вернувшей к власти Владислава Гомулку, венгры уже добились возвращения своего реформатора Имре Надя и теперь требовали создания нового правительства. Демонстранты пошли на захват Дома радио, появились первые убитые. Тогда они разоружили строительные батальоны, захватили их оружие и освободили из тюрем политических и уголовных арестантов.

Вместе со всеми был освобожден генерал Бела Кирай, которого Ракоши арестовал еще в 1951-м, обвинив в шпионаже в пользу США. Его тогда приговорили к казни, заменив ее пожизненным заключением. Хотя Кирай был страшно слаб, он смог организовать из отдельных групп восставших сплоченные силы — двадцать шесть тысяч восставших и тридцать тысяч военных [30] .

С первыми боями в Будапешт ввели шесть тысяч русских солдат, 290 танков, 120 бронетранспортеров и 150 орудий. Но советским войскам было приказано пока не открывать ответный огонь, не поддаваться на провокации.

Когда началось венгерское восстание, передачи зарубежного радио стали глушить особенно тщательно, по слабым приемникам невозможно было ничего услышать. Павел с Марией ходили по вечерам к Августе, так как у Гинзбургов был сильный немецкий радиоприемник «Telefunken», и недавно Семену как министру подарили новинку рижского радиозавода «ВЭФ» — транзисторный приемник. Так можно было кое-что услышать. А главное, опасаться некого, соседей-доносчиков в их квартире нет.

Так Павел услышал, что возник еще один политический кризис, на этот раз на Среднем Востоке. Египетский диктатор Гамаль Абдель Насер объявил о национализации Суэцкого канала и закрыл его для израильских и западных судов. А канал служил для перевозки нефти американскими и английскими компаниями. Хрущев поддержал Насера, это вызвало интенсивное нагнетание «холодной войны».

Приникнув к радио, Павел рассказывал:

— Оказывается, в Египте и других арабских странах живет около восьмисот тысяч евреев. Они издавна пустили там корни и последние несколько столетий процветали. Как и евреи в России, они стали передовой интеллигенцией в арабских странах, на свои деньги основали в них лучшие больницы и другие учреждения. Но Насер начал изгнание евреев из Египта, особенно из Каира и Александрии. Теперь евреям приходится в панике бежать в Израиль, Европу и Америку…

А дальше события разворачивались так. 29 октября 1956 года израильские десантные подразделения высадились в тылу египетских войск на Синайском полуострове, открыли путь для своих наземных соединений. У Суэцкого канала они встретились с английским и французским гарнизонами из 80 000 солдат, и англичане с французами оккупировали канал. За пять дней израильтяне завоевали весь Синайский полуостров, захватили в плен десятки тысяч египетских солдат. Тогда к инциденту подключились американские политики.

Разъяренный Хрущев счел события в Египте агрессией против Советского Союза, а венгерское восстание — фашистским мятежом. Он заявил: «Если мы уйдем из Венгрии, это подбодрит американцев, англичан и французских империалистов. Они поймут это как нашу слабость и будут наступать».

Первым решением Хрущева было прекратить дипломатические отношения с Израилем. В Кремле Лазарь Каганович, единственный еврей из когорты старого сталинского правительства, предложил: «Надо вызвать к нам всех известных евреев, дать им на подпись протест против агрессии Израиля и опубликовать это в газетах. Пусть весь наш народ и весь мир знает, что советские евреи против Израиля».

Неожиданно в квартирах видных московских евреев: академиков, писателей и артистов — зазвонил телефон, звонили из Кремля. На дачу писателя Ильи Эренбурга позвонил Поспелов, секретарь ЦК компартии: «Лазарь Моисеевич Каганович и я хотим с вами срочно поговорить. Мы высылаем за вами машину».

Эренбург, автор популярных романов, член Всемирного совета мира и единственный советский лауреат Международной премии мира, был одним из самых известных советских евреев. Когда его привезли в Кремль, Поспелов положил перед ним текст письма: