— Я так и опасался, что вы меня это спросите! Но теперь церемониться нечего. Я должен всецело быть с вами откровенным. Как я уже говорил, я не знаю истинной природы болезни миссис Гарден. Симптомы ее очень напоминают те, которые наблюдаются при отравлении радием. Но я никогда не предписывал ей никаких радиевых препаратов. Я отношусь весьма скептически к их полезности. Однажды вечером, читая отчеты об изысканиях насчет радиоактивного натрия в Калифорнии, я вдруг сообразил, что профессор Гарден сам живо интересуется этой областью исследования и достиг в этом отношении немалых результатов. Это была простая ассоциация мыслей, и я сначала не придал ей особого значения. Но идея эта засела у меня в голове, и вскоре мне стали приходить на ум весьма неприятные возможности.

Доктор остановился. На лице у него появилось тревожное выражение.

— Около двух месяцев тому назад я предложил доктору Гардену, чтобы он, если это только возможно, поручил мисс Битон наблюдение за его женой. Я уже пришел к заключению, что миссис Гарден нуждалась в более постоянном уходе и наблюдении, а мисс Битон — профессиональная сиделка — последний год-другой работала с доктором Гарденом в его лаборатории. Я рекомендовал ему ее, когда он сказал, что ему нужна ассистентка в лаборатории. Я в особенности желал, чтобы она взялась ухаживать за миссис Гарден, т. к. чувствовал, что ее наблюдения могут быть полезными. Эта девушка уже несколько раз ходила за тяжело больными, которых я лечил, и я знал ее опытность и сдержанность.

— И что же, наблюдения мисс Битон были для вас полезными, доктор? — спросил Вэнс.

— Нет, я этого сказать не могу, — признал Зиферт, — несмотря на то, что доктор Гарден продолжал пользоваться ее услугами в лаборатории, давая ей лишнюю возможность наблюдать за общим положением. Но с другой стороны, она и не рассеяла моих опасений.

— Скажите, доктор, — спросил Вэнс, — можно, ли было дать этот радиоактивный натрий пациенту без того, чтобы тот это заметил?

— О, вполне легко, — заверил его доктор. — Например, его можно было подмешать в солонку, и это не вызвало бы ни малейшего подозрения.

— И это можно сделать в количестве, достаточном для отравления?

— Без сомнения.

— А через сколько времени такое постепенное отравление могло бы возыметь результат?

— Этого невозможно сказать.

Вэнс изучал кончик своей папиросы. Наконец, он сказал:

— А что же, присутствие сиделки в доме дало вам возможность получить какие-нибудь сведения относительно общего положения?

— Нет, я узнал только то, что я знал и без того. Ее наблюдения только подтвердили мои собственные выводы. Возможно также, что она невольно увеличила вражду между молодым Гарденом и Свифтом, т. к. она упоминала мне раз-другой, что Свифт надоедал ей своим ухаживанием. А у меня сильное подозрение, что она лично заинтересована Флойдом Гарденом.

Вэнс поглядел на него с интересом.

— Что создало у вас такое впечатление, доктор?

— Ничто определенное, — сказал Зиферт. — Я однако несколько раз наблюдал их вместе, и по моему впечатлению, какое-то чувство между ними есть. Ничего определенного, конечно. Но однажды вечером, когда я гулял по Версальскому шоссе, я видел, как они направлялись погулять в парк.

— Кстати, доктор, ведь молодой Гарден и сиделка знакомы только с тех пор, когда она стала ухаживать за его матерью.

— О нет, — сказал Зиферт. — Но прежде это было только отдаленное знакомство. Видите ли, в то время, когда мисс Битон была ассистенткой доктора Гардена по лаборатории, она часто приходила сюда на квартиру и работала с профессором в его кабинете — делала стенографические записи и т. д. И, понятно, она познакомилась с Флойдом, с Вудом Свифтом и самой миссис Гарден.

В эту минуту сиделка показалась в дверях и сообщила о приходе судебного врача. Вэнс просил ее привести доктора Доремуса прямо в кабинет.

— Я предложил бы, — сказал Зиферт, — если вы ничего не имеете против, чтобы судебный врач принял мое заключение относительно смерти, вызванной случайно принятой чрезмерной дозой барбитала, и, таким образом, мы бы избегли неприятностей, связанных со вскрытием.

— О, конечно, — сказал Вэнс. — Это я и намеревался сделать.

Он повернулся к окружному следователю:

— Принимая все во внимание, Маркхэм, — сказал он, — я думаю, что это самое лучшее. Вскрытие не даст нам ничего нового. У нас достаточно фактов, чтобы действовать без него. Несомненно, что смерть миссис Гарден была вызвана раствором барбитала. Радиоактивный натрий — это совершенно особая статья.

Маркхэм утвердительно кивнул с видимой неохотой. Мисс Битон ввела в комнату Доремуса. Судебный врач был в скверном настроении и горько жаловался на то, что его вызвали в воскресенье утром. Вэнс несколько раз успокоил его и познакомил его с Зифертом. После краткого обмена мнениями Доремус охотно согласился на предложение Маркхэма счесть, что смерть была вызвана чрезмерной дозой барбитала. Доктор Зиферт встал и нерешительно поглядел на Вэнса.

— Я вам больше не понадоблюсь, не правда ли?