Я вздрогнул. Почему-то не ждал, что она увидит. Я прощался с собой прежним, и никто не должен был вмешиваться в этот ритуал. Впрочем...

– Возьми.
– Я сунул смарт Веронике.
– Я поклялся удалить это, когда бежал из вашей тюрьмы.

Вероника перелистнула фото, глядя на себя со спины, пожала плечами.

– Откуда ты вообще...

– Собственно, этим он меня и выманил.

В ответном взгляде было столько сарказма, что я поежился.

– Что не так? Посмотри сама, удали и...

– Ник, ты - лох, и это врожденное. А Джеронимо - болтун, и это тоже врожденное. Вы прекрасная пара.

Повернув смарт экраном ко мне, она продолжила листать снимки. Вот Вероника стоит спиной без лифчика, вот она вполоборота, вот повернулась лицом, прижимая к груди скомканную водолазку. Вот совсем близко ее разгневанное лицо. Крупным планом кулак. Титр: "Конец альбома".

– Наслаждайся, - протянула она мне смартфон. Я взял его, чувствуя себя полным дураком. Наши пальцы соприкоснулись, и лицо Вероники изменилось.

– Ну-ка иди сюда!

Она подтянула меня к себе, коснулась губами лба и витиевато выругалась по-испански.

– Да у тебя же градусов сорок! Вот, черт!

Я кивнул. Да, со мной явно было что-то не так, и теперь дрожь вернулась, озноб пробрался в самые кости. Стуча зубами, я повалился на спину, вяло отбиваясь от сильных рук Вероники, которая стаскивала с меня комбинезон, расстегивала куртку.

– Дура, мне холодно!
– застонал я.

– Тебе жарко, дебил!
– заорала Вероника.
– Где мой мешок? А, вот. Надеюсь, они хоть каких-то лекарств положили... Ай, гребаный ты в рот!
– По мне запрыгали разноцветные шарики, и я, с трудом сфокусировав взгляд, увидел россыпь Чупа-Чупсов.

Неподалеку Джеронимо, отдыхая между подходами, распевал песенку:

– Дремлет притихший северный город,

Низкое небо над головой!

Что тебе снится, Ядерный Фа?нтом,

В час, когда солнце встает над землей?

Я засмеялся, трясясь в лихорадке, и, закрыв глаза, провалился в беспамятство.

– - Эпилог

Мрачным коридором с мигающими лампочками шел, улыбаясь жутковатой улыбкой, сеньор Рикардо. Что бы ни означал этот ночной вызов дона, для Рикардо он мог обернуться лишь во благо. Ведь нет и не было у Фантома более верного слуги. А возможно , и не будет.

Перед толстой свинцовой дверью Рикардо остановился, сделал несколько глубоких вдохов. Единственный в доме, он смел заходить сюда без защитного костюма, подчеркивая высочайшую степень приверженности дону. Конечно, свинцовый гроб надежно защищал от излучения, но все равно Рикардо тратил секунды на то, чтобы успокоить сердце и дыхание.

Вот рука крутанула ворот, лязгнул замок, отворилась тяжелая дверь. Рикардо пересек огромный зал и остановился посередине, сбоку от исполинского гроба.

– Вы хотели меня видеть, дон Альтомирано?

Несколько секунд было тихо, потом зал наполнился шепотом:

– Ближжжже!

Рикардо вздрогнул, но колебаться себе не позволил. Шагнул вперед, остановился у самого гроба, из-под крышки которого в тот же миг выбилось зеленое свечение. Крышка затряслась, и Рикардо, слишком поздно заметивший это, с воплем отшатнулся.

Рука из гроба, бледно-зеленая, светящаяся и невероятно длинная, вцепилась в горло Рикардо. Зеленое свечение переползло на искаженное болью и страхом лицо, на трясущееся тело.

– За... что?
– прохрипел Рикардо.

– Ты - мой самый верный и жестокий слуга, - ответил шипящий голос дона.
– Ты стар, изворотлив и умен. Только тебе я могу доверить самое важное. Набери солдат. Иди на восток. Убей моего сына. Убей Ривероса. И, если без этого будет не обойтись - убей мою дочь. Твой период полураспада составит две недели , по истечении котор ых ты сгоришь. Благодарю за службу, мой верный Рикардо.

Рука убралась в гроб, свечение погасло. Только Рикардо еще какое-то время зеленел, стоя на коленях и кашляя. Потом погас и он.

– Это... Это честь для меня, дон Альтомирано, - прошептал Рикардо, поднимаясь.
– Вы будете мною гордиться.

Он развернулся и быстрым шагом покинул зал. Лишь на свинцовом полу остались выплавленные отпечатки ладоней.

***