На третий день, когда Егорка встал на ноги, он выглядел пай-мальчиком, на что Лиза многозначительно фыркала, ожидая от него всякого и не слишком приятного. Но Егорка, словно забывший, как надо улыбаться, хмуро выполнял всё, что от него требовала тётя Маша. Женщина словно только что проснулась, по-настоящему разглядела своего подопечного и теперь гоняла мальчишку на все работы, которые для него до сих пор были "слишком тяжёлыми". Сильно, конечно, не нагружала, памятуя о его физической слабости, но на прополку и за деревом на берег он ходил безропотно.

Но в конце недели Лиза заметила, что мальчишка явно повеселел. Она осторожно присмотрелась к нему и внезапно выяснила, что до обеда Серый втихаря учит его кое-каким магическим штучкам. Бытовым. Типа сотворения огня или воды. И магические заклинания с большим трудом, но у Егорки срабатывают.

Однажды Лиза спросила брата:

– Стоит ли?

– Стоит, - заверил Серый.
– Он на нас не злится - это раз. А сам тренируется на вёдрах, что для дома хорошо. Это два.

– Как это - на вёдрах?

– Он бегает к реке с пустыми вёдрами, а сам прячется за торцом дома и творит воду. А потом тащит в свой подъезд, чтобы вылить в бак. Тётя Маша его за это жалеет, что он целых два ведра тащит, и он доволен. Хитрый. Он же такой, что без хитрости жить не может! Поэтому и весёлый, что хитрить может.

– Ну-ну, - неуверенно сказала Лиза, не понимая, хорошо ли это в самом деле.

Время в доме Ориана тоже проходило быстро и довольно занимательно.

Мужчины сразу уходили к охранникам. В первый же день, когда пришли после обеда, дядя Митя потребовал найти ему охранника, который хорошо знает здешнюю округу - несколько улиц, перенесённых в изоляцию. С этим планом мужчины работали почти весь день, пока не выучили его до последних закоулков. Лиза чуть в обморок не упала, когда выяснила, что все трое втихомолку успели облазить два соседних дома. Только к вечеру вернулись и объявили, что оба пусты и разграблены.

Лиза орала на них так, что сама не ожидала. Но ужас вкупе с отчаянием при одной мысли, что скажут соседки, когда поймут, что их мужья заразились смертельной болезнью, спустили все тормоза.

И всё следующее утро до обеда тётя Нина и тётя Зоя шили на швейных машинках мужчинам самодельные медицинские повязки из марли с промежуточным слоем ваты. Шили не только для мужей, но и на всех охранников, которых их мужья собирались использовать в полной мере. Охранников достаточно много - двенадцать человек. Ой... Не человек - оборотней. Оказывается, оборотни в основном живут вне города. А те, которые в городе, - это традиционная охрана для высокочтимых. Редкие из них жили семьями, как у Макина и Зайда. Но эти были потомственные телохранители. Причём Лиза очень удивилась, узнав, что среди охранников есть и женщины-оборотни. А уж когда она узнала, почему обрадовался дядя Митя, услышав про оборотней, то только покачала головой. Да-да, дядя Митя и правда собирался использовать их! И отыскать мертвеца, разносящего заразу. И тишком-тайком найти бандитов. То есть наоборот: сначала обезвредить бандитов, а потом найти мертвеца. Это и правда легко - признавали сами охранники. Но всё ещё существовало одно НО: они страшились выходить на улицы.

Зато мужчины, соседи Лизы, словно с цепи сорвались. Сразу после обеда они тренировали охранников, обговаривая с ними налёты на бандитов, а вечером, едва на улицы сваливалось темнотища, трое надевали повязки и исчезали в сумерках. Лиза сама не видела, но мальчишки рассказали ей, что даже оборотни, прекрасно видевшие в темноте, не могли разглядеть ни одного из тех, кто делал пару шагов по улице, растворяясь потом во тьме.

Лишь раз при Лизе дядя Митя, почесав затылок, озабоченно сказал:

– Понять ничё не могу. Мы выходим на улицу - и бац. Рядом с собой обоих еле вижу. Чуть не на ощупь.

Загадку решили чуть позже: на сборы разведчиков в первые два вечера приходил рейн Дирк (приводили под руки) и просто наблюдал за подготовкой мужчин к выходу. А заодно втихаря накладывал на них заклятие, помогающее выполнять желаемое ими - в определённой степени, чуть не вдвое. То есть мужчины хотели, чтобы их никто не видел, - их и не видели. Потом он перестал приходить, зато появился маг-сосед, успевший перебраться в дом Ориана со всеми своими домочадцами, и делал то же самое.

Детей, кстати, в доме было довольно много. Когда Лилька уставала от учёбы у рейны Аталы, та отводила её в общий детский зал, где сестрёнка в играх и в общении мгновенно забывала об усталости.

Зато Лиза продолжала учиться, будто каторжная - как иной раз она ворчала, рассказывая брату о прошедшем дне. Рейна Атала, узнав, что она может записывать за нею, велела принести тетрадь и ручку. Здешние писали отточенными перьями и, подозревала Лиза, чернилами из сока какого-то растения.

Заболевший охранник, как девушка и ожидала, первым пошёл на поправку. За ним и старый маг. Так что она слишком долго у них в комнате не задерживалась. Серый как-то сказал ей чуть не в приказном тоне, что она должна быстрей всего вылечить рейна Дирка. Лиза объяснила ещё раз, что рейн выздоровел. Ему осталось только окрепнуть. А это он может сделать и без её участия. Брат скептически поморщился, но приставать не стал.

Но рейна Дирка она периодически встречала. Или он заглядывал в покои рейны Аталы, искал свою мать, когда она за чем-нибудь выходила, или попадался в коридоре. И Лиза считала, что ему делать больше нечего, поскольку очень уж часто гуляет, а раз так - мог бы помочь её соседям-мужчинам более конкретно. И злилась бы конкретно, если б вовремя не вспоминала, что он ещё слаб.

Где-то на седьмой день за нею прислали от рейна Дирка.

Удивлённая, она всё же поспешила в его покои, отпущенная встревоженной рейной Аталой, которой было некогда бежать к сыну: она присматривала за очень сложным травяным отваром, который доходил на маленьком огне и который приходилось помешивать ежесекундно.