– Можете войти, - послышался из динамика над дверью голос Бурлакова.

Ребрин взялся за ручку. Массивная металлическая дверь легко подалась, и он прошёл на веранду. Здесь никого не было. Следующая дверь находилась слева. Ребрин заглянул в полутёмный коридор.

– Сюда, пожалуйста, - снова услышал он голос Бурлакова.

Над сыщиком зажглась лампа, осветив коридор и ещё две двери. Бурлакова не оказалось и здесь. Рука Ребрина просунулась в карман куртки, где лежал пистолет.

Он двинулся к дальней двери, откуда, как ему показалось, прозвучал голос. Дверь была приоткрыта. Сыщик ногой распахнул её настежь, достал пистолет и быстро шагнул в комнату, взглянув сначала направо, потом налево. В комнате стояли мягкие кресла, стол и шкафы. Бурлакова и тут не было. Но голос доносился именно отсюда, Ребрин не мог ошибиться. Может, здесь, как и над входной дверью, установлен радиодинамик?

Напряжённо прислушиваясь, сыщик прошёл в глубину комнаты. Справа раздался звук - как будто что-то упало. Он оглянулся, и в этот миг на его затылок обрушился удар. Бурлаков, бесшумно выскочив из шкафа, сбил Ребрина с ног. Сыщик рухнул, уткнувшись лицом в ковёр. Пистолета он, однако, не выпустил. Бурлаков прыгнул на него и вцепился в руку, державшую оружие. Боль из затылка разливалась по всей голове, темнело в глазах, но сыщик старался удержать пистолет в руке. Резким движением он сбросил с себя противника, и тотчас получил ещё один удар, под рёбра. Николай застонал от боли. Взгляды наконец встретились. Лицо Бурлакова исказила гримаса ненависти.

– Что, сыскарь, брать меня пришёл? Даже пушку вынул, гнида?

Он размахнулся, но Ребрин вовремя уклонился. Кулак пролетел мимо. Сыщик попытался высвободить руку с пистолетом. Бурлаков хрипел в приступе неистовой злобы, матерился и прижимал руку Ребрина к полу. Николаю локтем удалось заехать Бурлакову в подбородок. Не ожидавший этого бандит на какую-то секунду замешкался, и сыщик перевернулся на спину. При этом от резкой боли в затылке у него потемнело в глазах. Он нажал на крючок не целясь. Выстрел оказался неудачным - противник в последний момент успел выбить пистолет из ослабевшей руки.

– Не рыпайся, сыскарь. Абзац тебе.

Николай разлепил ресницы. Сквозь наплывы тьмы на него глядело раскрасневшееся небритое лицо начальника охраны "М-банка". Бурлаков вынул из кармана баллончик и направил газовую струю в нос Ребрину. Тот закашлялся, горло сделалось шершавым, глаза заволокло тьмой.

Николай чувствовал, что его волокут. Чьи-то руки, точно клешни, держали его под мышками. На минуту его оставили в покое, а потом в запястья рук и в щиколотки впились верёвки. Связав, его подняли и привалили спиной к стене. Опуститься на пол он не мог. Голова сыщика свесилась на грудь.

В лицо плеснули холодной водой. Застонав, Ребрин поднял голову. В глазах стало проясняться. Он находился в низком просторном помещении без окон. По-видимому, в подвале. Он не мог упасть при всём желании. Руки и ноги его были крепко стянуты верёвками и привязаны к металлическим скобам, вделанным в стену.

– Очухался?
– прохрипел Бурлаков.
– Теперь слушай сюда. Только что звонил Новицкий. Где ты находишься, он не знает. Так что не думаю, что тебя станут здесь искать. А если даже сунутся, то вряд ли найдут. Через час ты будешь замурован в стену!

Засмеявшись, он подошёл к корыту с цементным раствором, поднял лопату и принялся месить. Рядом высилась горка кирпичей - таких же, как те, из которых были выложены стены.

– Слышь, сыскарь?
– Он неожиданно взглянул на Ребрина.
– Если расскажешь, как вычислил меня, то не буду закладывать тебя целиком. Оставлю дырку для лица, чтоб мог дышать. Тогда проживёшь дней пять. А то и неделю. Слышь? Целая неделя жизни! Буду спускаться сюда и базарить с тобой... Может, пойму, отчего люди иногда бывают такими хитрыми...

Он зачерпнул лопатой немного раствора и бросил его под ноги Ребрину.

– Не хочешь говорить? Ну и не надо...

Лицо Бурлакова кривилось в усмешке. Он начал брать из стопки кирпичи, подносить к пленнику и укладывать на раствор. Он укладывал их так, чтобы кладка казалась продолжением уже существующей стены. У ног Ребрина возник первый, самый нижний кирпичный ряд. Бурлаков обмазал его сверху раствором и принялся выкладывать второй ряд.

Он действовал быстро, со знанием дела, словно всю жизнь работал каменщиком. Кирпичная кладка поднялась до колен сыщика. Зазвонил лежавший на табуретке мобильный. Ребрин узнал этот звонок. Звонил его собственный телефон, изъятый Бурлаковым из кармана куртки. Бурлаков оглянулся на аппарат. Подошёл к нему, вытирая руки о грязные штаны. Сыщик затаил дыхание - звонил Максимов!

Во время последнего разговора с ним чутьё не обмануло Ребрина. На бурлаковской даче его действительно ожидал сюрприз. Теперь Андрей, не дождавшись ответа, должен приехать сюда. Он будет минут через сорок. От силы - через час.

Бурлаков взял телефон в руку, какое-то время прислушивался к телефонной трели, потом нажал на кнопку.

– Алло, алло!
– зазвучал в динамике голос Максимова.
– Николай! Я тебя не слышу!... Короче, я сейчас еду на дачу Бурлакова! Жди меня!

Бандит отключил связь и оглянулся на сыщика. Глаза его потемнели от злости.