– Но отпечатки на флаконе, тем более найденное в квартире Клычкова орудие убийства, более чем ясно говорят о том, что он и есть тот самый маньяк. Что вас смущает?

– Я не верю, что моя дочь была убита этим мелкотравчатым уголовником!
– почти прокричал банкир.
– Я посмотрел судебные материалы по его прежним делам. Тип, конечно, грязный, омерзительный, но подобных убийств за ним не водилось. Это-то меня и насторожило. Тем более Татьяна - далеко не первая жертва маньяка.

– Не первая?
– удивился Ребрин.

– Вы разрешите, я закурю?
– спросил Новичкий.

– Пожалуйста.

Банкир достал сигареты. Бурлаков тоже вытащил пачку. Сыщик сделал знак Андрею пошире раскрыть окно.

– Мне, наверное, с этого и следовало начать изложение дела, - заговорил Новицкий, затянувшись и выдохнув дым.
– А я сразу заговорил об убийстве Татьяны... Да, она не первая у него. Начиная с прошлого года в Москве и Подмосковье находят женские трупы со следами насильственной смерти. Находят их на пустырях или в лесу, поблизости от шоссейных дорог. Характер колото-резаных ран на трупах - одинаковый, почти на всех срезан скальп. Следователи уверены, что действует один и тот же убийца.

– Клычков?
– спросил Андрей.

– Не знаю. Но то, что все эти женщины, в том числе моя дочь, убиты одним и тем же человеком - несомненно. В папке вы найдёте патологоанатомические заключения по всем убийствам, включая убийство Татьяны, и сами убедитесь, что это так. Он наносит ножевые раны в одни и те же места, но не убивает сразу, а заставляет жертв мучиться, агонизировать...

– А как же рыжие волосы?
– воскликнул Максимов.

– Из одиннадцати убитых им женщин девять были рыжеволосыми, - сказал Новицкий, отчётливо выговаривая каждое слово.

– Рыжеволосыми?
– переспросил Ребрин.
– В Москве и в Подмосковье убивали рыжеволосых женщин? В прессе об этом ничего не было.

– Дела по всем этим убийствам объединены сравнительно недавно, когда стало ясно, что действует один и тот же преступник.

– Любопытно, - сыщик откинулся на стуле.
– Когда и при каких обстоятельствах совершены предыдущие убийства?

– Тут в папке есть материалы по каждому из этих дел, так что вы сможете попутно ознакомиться и с ними. Предположительно, преступник убивал женщин где-то в другом месте, а трупы вывозил в лес, чтобы скрыть их. Так что жертв может быть гораздо больше.

– И со всех снимал скальп?
– уточнил Андрей.

– В пяти случаях он снял его полностью и оставил у себя, в остальных ограничился тем, что располосовал жертвам кожу на голове. В общем, картина практически полностью совпадает с тем, что произошло у меня на даче.

– С той разницей, что ваша дочь не была рыжей, - заметил Ребрин.

– Я ещё не рассказал вам об убийстве Лидии Давыдовой, - продолжал банкир.
– Это женщина двадцати пяти лет, без определённого места жительства. В последние месяцы обитала в подвале нежилого здания в Медведково. Там же был обнаружен её труп. Убили её за два дня до убийства Татьяны, причём тем же способом, даже, как показала экспертиза, тем же ножом! Давыдова была брюнеткой. Маньяк, прежде чем изнасиловать и убить, заставил её, как и Татьяну, перекрасить волосы в рыжий цвет. Преступник снял с неё скальп и унёс с собой, но остатки крашеных волос остались на теле жертвы и на полу. Их исследование провели почти сразу после исследования волос Татьяны. Выяснилось, что краситель тот же самый - "Голден Стар".

– Наверное, ему слишком мало встречается рыжих женщин, - предположил Андрей, - поэтому он начал убивать всех прочих, только заставляет их краситься...

Сыщик несколько минут перелистывал бумаги.

– Вы узнали, где находился Клычков во время убийства вашей дочери?
– прервал он молчание.
– И заодно - во время убийства Давыдовой?

Новицкий развёл руками.

– Покойников, сами знаете, не допрашивают, а осторожные расспросы членов банды Резаного ничего толком не дали. Надёжного алиби у Клычкова, похоже, не было.

– Здесь есть протокол обыска на его квартире?

– В самом конце. Обнаруженные у него женские трусы могли принадлежать Давыдовой. Кровь на них той же группы, что и у неё.

– На трупе Давыдовой трусов не было?

– Нет. Убийца унёс трусы и снятый скальп.

– Куда, интересно, он девает скальпы?
– озадачился Максимов.
– Если уносит с собой, значит, они ему для чего-то нужны?

Новицкий пожал плечами, а Бурлаков усмехнулся.

– Я задавал этот вопрос следователям, - сказал банкир, - но внятного ответа не получил. Мне говорили, что от подобного рода субъектов можно ожидать всего, их действия часто бывают непредсказуемыми. Скальпы, которые он срезает и уносит с собой, это, как представляется, одно из проявлений его мании.

Ребрин нашёл копию протокола.

– Здесь указано, что для лабораторного исследования изъято нижнее бельё Клычкова. Что оно показало? Найдены следы крови его жертв?

Банкир отрицательно покачал головой.

– Нет. Всё чисто. Это-то меня и настораживает. Ведь кроме трусов и ножа обязательно должны были ещё что-то найти. Например, верёвку, которой он связывал женщин. Вазелин. Наконец, волосы убитых... Уж волосы-то, кажется, обязательно должны были найти. Так нет же! Не нашли ни единой рыжей волосинки! Кстати, и на обнаруженном ноже нет ни одного отпечатка. Всё затёрто.