Существо двинулось, раскрывая пасть, которая, как оказалось, оснащена не одним рядом треугольных, загибающихся назад зубов. Сам рот открывался, как крышка у шкатулки. Часть черепа завалилась назад, оставляя дыру для попадания пищи.

Нечто захлопнуло пасть и глубоко втянуло воздух, раздуваясь как шарик.

Водный щит принял на себя смесь воздуха и какой-то зеленовато-бурой жижи с кусочками мертвой плоти и останками насекомых. Невыносимая вонь от рвоты этого существа вызывала резь в глазах и желание немедленно опустошить желудок. К счастью для Орфео, он уже давно ничего не ел, но ком в горле с трудом укатился куда-то к желудку, оставляя после себя горьковатый привкус во рту.

Засвистели кинжалы, сияющие голубоватым светом. Через пару секунд воздух зазвенел от их количества, а руки Хардеба так и мелькали, вновь и вновь посылая смертоносное оружие в бой.

Существо резво уворачивалось, и пока не пыталось приблизиться. Оно вновь набрало воздуха для плевка, но на этот раз водяной щит свернулся шариком вокруг исторгаемой жижи и, преобразовавшись в снаряд, ударил в само создание.

Истошный визг твари и то, как серо-зеленая кожа стала сползать клочьями, подтвердили подозрение стихийника.

Смазанным рывком тварь кинулась к магам. Резкое движение мага, — и тварь врезалась в толстый ледяной жит, на мгновение останавливаясь.

Три кинжала вонзились в голову, ещё два — в глотку, вспыхнув ослепительным пламенем.

Дикий визг твари больно резанул по ушам. В крике слились боль, ненависть и дикая ярость.

Последняя вспышка, — и тварь осыпалась пеплом.

Хардеб качнулся и рухнул на каменный пол рядом с останками существа. Из глаз потекли кровавые слезы.

Орфео присел рядом и, перевернув боевика на бок, принялся убирать выводимое через слёзные железы зелье берсеркера.

Платок быстро пропитался, и пришлось жертвовать захваченной простыней для артефактов.

Несколько зелий привели ученика в чувство.

— Неплохо, — усмехнулся Орфео. — Зелье обычно через сутки выходит, а ты выложился настолько, что продержался всего пару часов.

— Осматривай уже эту могилу и вытаскивай меня отсюда, — еле ворочая языком, произнес Хардеб, — я пока тут полежу.

Стихийник хмыкнул и, поднявшись, направился к арке. Быстрая проверка не выявила никаких препятствий, и Орфео шагнул в гробницу.

Каменный гроб плотно закрыт плитой, скрывая в себе покойного, но Де Лука даже не думал вскрывать захоронение. Его больше интересовали артефакты, стоящие в изножьи.

Связка великолепных боевых кинжалов опустилась на белую простынь, расстеленную прямо на гробнице. Хищно сверкнул гранями кнут из пока неизвестного серебристо-чёрного металла. Следом опустилась небольшая статуэтка свернувшегося клубком дракона.

Осталась лишь шкатулка со странным узором.

Аккуратно примостив её поверх всего, Орфео завязал вещи в узел и, погладив каменное надгробие, вышел из гробницы, весело насвистывая.

Статуэтка дракона чуть изменила своё положение, и сверкнули радостью глаза-изумруды. Новый хозяин.

========== Глава тринадцатая ==========

Молодой эльф, еле заметно морщась, смотрел на приближающуюся землю. Даже на таком расстоянии от столицы, в море, свежий воздух не мог справиться с вонью города.

На палубе суетились матросы, готовясь к прибытию в главный порт этого мира. Они спешили выполнить всю работу до того, как окажутся совсем близко к пристани. На берегу их ждут дешёвые пабы, доступные девки и разгульное веселье в течении декады, пока судно будет ремонтироваться и наполняться припасами.

Через пару часов корабль уже входил в широкую бухту, а воздух отравляло городское зловоние. Эльф закрыл часть лица платком, пытаясь привыкнуть к смраду. Сглотнув, он сошёл с палубы, направившись в свою каюту за вещами.

В походной сумке было зелье, которое могло перебить любой запах. Им редко пользовались, но оно было единственным способом избежать глубокого обморока.

Достав выточенную из дерева круглую коробочку, благородный отвинтил крышку и осторожно нанёс немного мази над верхней губой. Она чуть пощипала кожу, моментально впитавшись оставив лишь аромат леса.

Вернувшись на палубу с сумкой, эльф был оглушён городом. После стольких дней спокойного плаванья, шум был в новинку. Стиснув зубы, эльф глубоко вздохнул и дёрнул ушами. К грохоту привыкнуть легче.

Наконец корабль пристал, и пассажиры потянулись на берег. Кто-то был навьючен не хуже ослов, кто-то шёл налегке, а некоторые, спустившись, ожидали свой тяжёлый груз, стоя на причале.

Благородный ступил на землю, ожидая, когда из трюма выведут его коня.

Ждать пришлось недолго. Эльфов уважали и не желали оскорблять их чувства. Пусть и терпение благородных было почти безгранично, всё же их приказы выполняли в первую очередь. За что получали точно затребованную сумму, без торгашества. Это считалось ниже достоинства эльфа.