Ольга сидела на кровати и смотрела в распахнутое окно отчужденным взглядом будто стеклянных карих глаз. Окно почему-то было распахнуто и через него в палату проникал тусклый лунный свет, перебиваемый яркими вывесками на улицах японского городка, тем не менее этот свет освещал бледную кожу девушки, сидящей на больничной кушетке. Вечерний ветерок слабо колыхал легкие шторки, разнося по палате запах бензина и выхлопных газов.

Татьяна замерла у входа, как вкопанная. Было непривычно видеть Лелю такой задумчивой и одновременно с тем отчужденной. Только не эту безбашенную! Что с ней? Она похожа на призрака, причем сильно похожа… Почему карие глаза, обычно лучащиеся радостью и хитрыми искорками сейчас такие тусклые и безжизненные, что за необычное чувство теперь отражается в них? Кожа… она такая бледная из-за того что Ольга потеряла столько крови или на то есть другие причины? И эти темные круги под глазами…

В сердце Татьяны закрался самый настоящий страх, а по спине прошелся холодок. Было жутко видеть близкую подругу такой. Таня мягко прикрыла за собой дверь и обернулась на Ольгу. Леля оторвала взгляд от окна, обратив всё свое внимание на пришедшую подругу.

– Привет, Тая… - Ольга слабо улыбнулась, прикрыв карие глаза, позвав подругу по её сокращенному имени (Оля настойчиво называла Таню Таей, утверждая что это красивее звучит). Казалось, будто девушка выросла на несколько лет за те часы, что они не виделись. Впрочем, и с Татьяной многое произошло, заставив её если не вырасти, то хотя бы начать чуточку серьезнее относится к происходящему. Ситуация, в которой они оказались, уже не казалась бредом, а вот кошмаром - вполне.

Татьяна, подойдя к кровати, тяжело опустилась на край, грустно смотря на Олю. Когда начался этот кошмар? Хотя, это глупый вопрос, как и вопрос почему всё так случилось. И вопрос за что им это тоже глуп. Просто так. Потому что. Потому что в этом мире, как и в любом другом, справедливости нет.

– Лель… - Танька робко позвала подругу по имени, коснувшись руки девушки. Ольга удивленно распахнула карие глаза, чуть вздрогнув. Татьяна накрыла ладонь Лели своими руками, неотрывно смотря в её глаза с тревогой.
– Что произошло, Оль?
– Чуть улыбаясь, стараясь выглядеть дружелюбной, нежным голосом поинтересовалась делла Ровере. Почему-то она была более чем уверена, что вдвоем они со всем справятся. Они же пообещали друг другу, что умрут вместе, даже если это бред двух девушек-подростков, цепляющихся друг за друга.

Ольга молчала. Долго молчала, грустно смотря на руки Тани, что накрыли её ладонь. Собиралась ли она с мыслями? Искала ли подходящие слова, чтобы объяснить что-то своей подруге? Восстанавливала ли картину недавно произошедшего в памяти? Татьяна не знала, но очень сожалела, что не умеет читать мысли… И сожалела о том, что заставляет Олю сейчас об этом вспоминать и рассказывать. Сожалеет, что не была рядом в момент, когда Лельке требовалась её поддержка.

– Похоже, я сошла с ума.
– Наконец подав голос, беззаботно объявила Ольга и её слова можно было расценить как неудачную шутку, ведь она разразилась смехом; можно было, если бы не болезненная горечь, которую различила Танька в голосе Лельки. Что же, черт побери, произошло?! Если даже эта итак никогда не бывавшая адекватной сочла происходящее за безумие?

– Если ты так говоришь, значит еще не до конца сошла с ума. Вспомни: психически нездоровые до последнего отрицают, что с ними что-то не так.
– Мягко улыбаясь, напомнила девушка факт из какого-то фильма или книги, даже не веря в правдивость своих слов. А Тане и не надо было верить в то, что она говорит, главное заставить Ольгу поверить в это.
– Расскажи, пожалуйста, всё с самого начала, а я расскажу тебе то, что произошло со мной.
– Предложила своеобразную сделку Татьяна, но стушевалась, наткнувшись на удивленный взгляд карих глаз.

– А что с тобой случилось?
– Переспросила Лелька, но увидев, что подруга усмехнулась, - тяжело вздохнула, прикрыв глаза. Видимо, ей всё же придётся первой рассказывать. Чуть сжав руку сестры по несчастью, девушка вдохнула в легкие как можно больше воздуха, пытаясь и успокоиться, и привести мысли в относительный порядок. С чего бы начать?..

– Я издевалась над Райто.
– Танька усмехнулась, прекрасно зная, как подруга издевается над особями мужского пола. А уж издеваться над особями мужского пола, которые не вызывают у неё симпатии. Всё же Райто Лельке не нравился, и от того она еще больше любила и хотела его дразнить.
– В этом особняке ужасно скучно, а Аято занят своей Юи.
– Тане показалось или в словах подруги проскользнула ревность? Удивительно, что этой девочке-сорванцу нравился Аято… Может она нашла в нём родственную душу? Но опять-таки он ей нравился, да только ни о какой любви не могло идти и речи. Пока делла Ровере размышляла об этом, Ольга продолжила свой рассказ:

– Моему веселью помешал звонок мобильника… - Ольга опустила голову, посмотрев на свои ноги. Недавно нареченная Барклай-де-Толли изумилась, услышав подобное заявление. Их же мобильники вне зоны действия сети! Они же не смогли никому дозвониться… И тут Танька вспомнила слова Аято о том, что крикнул загадочный дозвонившийся: “Не трогай её” или что-то вроде того. Татьяна сглотнула ком, образовавшийся в горле. Сердце ухнуло в живот, где всё похолодело и зародилось нехорошее предчувствие. Таня уже примерно догадывалась о личности звонившего…

– Мне звонила мама.
– Подняв лицо, посмотрев на подругу, дрожащим голосом озвучила догадки Таньки Леля, став ещё более бледной, хотя думалось куда уж ещё более? Пациентку пробила мелкая дрожь. Выступил холодный пот и зрачки настолько сузились, что превратились в две маленькие точки. А молчание затягивалось… Таня была скована удивлением и внезапно появившимся страхом настолько, что даже рот открыть была не в состояние. В этом ступоре приятного мало, но избавиться от него практически невозможно.