Караваев протянул ей меню.

– Выбирайте, Аня. Я буду только кофе.

Брусникина заказала сладости. Они сидели друг напротив друга, Андрей Петрович несколько раз хотел сказать что-то значительное и грустное… но только отмалчивался. Ему и в самом деле было грустно, о чем тут говорить.

Ни к селу ни к городу вспомнилось, как его недавно почивший дядя за несколько месяцев до смерти слезливо просил завести на будущих похоронах песню Надежды Кадышевой «Течет ручей, бежит ручей». Не завели, забыли все об этом, да и похороны теперь тихие, без музыки, тем более такой. Жалко дядю. Что ему этот «Ручей»?.. Надо бы сходить на кладбище хоть с телефоном, включить песню, исполнить долг…

Анна с удовольствием лакомилась пирожными.

– Ешьте, ешьте, милая. И простите меня за эту глупость. Я не хотел…

– Андрей Петрович, но я в самом деле из-за транспорта опоздала…

– Да бог с ним, с этим транспортом. Ну, что вы намерены делать дальше? Этот Паоло – он кто, что? Серьезный человек, как вы думаете?

– Да он такой смешной, веселый, Андрей Петрович…

– Высококлассный наладчик, зарабатывает очень хорошо. Надо вам к нему присмотреться повнимательнее.

– Да ну его, он глупый, все шутки – ниже пояса…

– Итальянцы по-другому и не умеют. Зато религиозны, ценят семью.

– Да ну вас, Андрей Петрович!..

Дверь кафешки распахнулась, показалась спина Лидии Караваевой. Жена Андрея Петровича силой тащила за руку какого-то молодого человека. Караваев вскочил, чтобы помочь ей, защитить… но этого не требовалось.

– Что ты какой робкий, с женщинами надо быть смелее!.. – говорила Лидия Сергеевна в дверь.

Почувствовав что-то спиной, она повернулась и увидела Андрея Петровича. Мгновенно оценив ситуацию, отпустила руку паренька и обшарила взглядом зал. Опознала Анну Брусникину, и все ей стало ясно.

– Ах ты!.. – задохнулась она.

– Я, – сказал Караваев. – Я. Не шуми, дома поговорим.

– Поговорим!! – с предвкушением согласилась Лидия Сергеевна.

В тот вечер у их соседей случился настоящий праздник. Давненько они такого не видели и не слышали. Сначала десять минут женщина беспрерывно орала и била посуду. Потом упал шкаф. Тогда возвысил голос мужчина. По квартире несколько раз пробежали в разных направлениях. Женщина завизжала предсмертным визгом, мужчина что-то прорычал. Тут приехала милиция, их разняли.

Караваевы неделю не показывались на работе, а когда показались, то это были абсолютно те же самые Караваевы, что и прежде, без всяких изменений, разве только Лидия Сергеевна покрасила волосы в странный морковный цвет, какого на самом деле не бывает. Скоро корпоратив…

На сцене в Красном уголке стоял длинный стол, за которым уместилось руководство завода в полном составе, некоторые с жёнами, в том числе и Андрей Петрович. Отмечали завершение установки итальянского оборудования. Говорили положенные речи. Действительно важное для завода дело, успешное. Лишь бы заработало оно теперь…

Народ с удовольствием выискивал на лицах Андрея Петровича и Лидии Сергеевны следы недавнего скандала, но следов не было. И ладно. Всё равно все знают. Завод – большая семья, здесь ничего не утаишь. И никто не будет их осуждать, мало ли как в жизни бывает.

Тем более, Аня Брусникина уволилась по собственному желанию и, прошел слух, вместе с кучерявым Паоло уехала в Неаполь. Так что дело прошлое.

– А теперь слово имеет Андрей Петрович Караваев!

Караваев встал и огляделся. Зал был наполнен родными лицами, глядевшими на него с ожиданием. Ну, давай, Петрович, не робей!

– Друзья! – сказал он. И трудно сглотнул. – Друзья!..

Он посмотрел на сидевших рядом с ним, увидел победно горящий транспарант морковных волос жены. Внезапно ему стало дурно от этого вида.

– Товарищи! – сказал он.

В зале прошел тихий шелест.

– Простите меня, грешного, – сказал Караваев и опустился на колени. – Простите меня, люди добрые! – он поклонился, ударив лбом в пол. – Я виноват! Простите, если можете. Простите, люди добрые! Я виноват…

После того случая ему пришлось уволиться с завода. А Лидия Сергеевна осталась, с ней ничего не сделалось, тем более что она прекрасно знала: стыд глаза не выест, через полгода об этом нелепом случае забудут, а хорошие работники нужны во все времена. Так оно и вышло.

Теперь Лидия Сергеевна была кормильцем, приходила с работы слегка недовольная, и Андрей Петрович предпочитал проводить все больше времени на даче, вдали от нее. Но иногда им удавалось и поговорить.

– Что-то с нами не так, Лида.

– Что? По-моему, все прекрасно.

– Что-то не так. Одного не пойму, когда же все пошло под откос.

– Не выдумывай, дорогуша.

– Нет, Лидочка. Как-то мы странно и неправильно живем с тобой.

– Перестань, Андрей, у меня от твоих выкрутасов давление поднимается! Лучше бы работу себе нашел какую-нибудь! А то сидит на моей шее, ножки свесив!..