Я замерла, глядя в свое отражение. Кожа бледнее, чем обычно и веснушки кажутся странными темными пятнышками. Темно-карие глаза блестят (надеюсь не от слез, что засели глубоко внутри). Последний раз провела полотенцем по лицу и, не поворачиваясь к демону, тихо произнесла.

– Спасибо, Кеверник.

Он вздрогнул и побледнел.

Я уверена, что он не читал меня, и не знает, о чем я подумала сейчас. Но он боится, что я знаю. Или же просто что-то подозреваю. Боится, что я "сорвусь с крючка".

– Ник.

– Что?
– не поняла я.

– Можешь звать меня, Ник. Так будет проще. Я знаю, что наши имена сложны для произношения.

Ага, забыл добавить, что моим отсталым мозгом они еще и не запоминаются. Пришлось приложить много усилий, чтобы улыбнуться в ответ.

– Эвелина.

Хм. Чего скривился. Ждал чего-то другого? Я подыграю тебе, пока.

– Рад знакомству.

– Аналогично.

Так началось мое второе утро в новом мире. И очень хочется надеяться, что день принесет немало ПРИЯТНЫХ неожиданностей.

Не успела выйти из уборной, как вошел Дарминиэль.

– Какая ты не расторопная.
– сегодня он злее обычного.

И его можно понять. Ритуал сорвался. Сам Кеверник вряд ли бы признался, что не убил меня из-за собственной слабости, а потому наверняка он сказал, что клинки подделка. Ведь так?

Я посмотрела на Кеверника. Непроницаемая маска. Я права.

***

– Нам пора выдвигаться, к закату мы должны дойти до подножия Нкар. Итак опаздываем по графику.- сказал демон, не переставая размышлять о чем-то своем.

Его игра скатилась к нулю и меня это пока устраивает. Так я смогу более открыто изучить обстановку. Не мешало бы больше узнать про этот обряд осушения.

Они спускались по лестнице вниз, уже полностью собранные. Их ждет плотный завтрак и очень длинный путь. А что же ждет меня?

Парни снова перешли на странный шипящий диалект. Но что странно, я понимаю их без перехода. Не было никакого щелчка или шума. Просто для меня они продолжили говорить на понятном языке (на русском! ага, другого-то я не знаю), и только по мимике и усиленной жестикуляции я поняла, что заговорщики снова пытаются шифроваться. Мдя. Ничего у вас не выйдет ребятки. Ну я надеюсь на это.

В этот раз не пришлось даже прикладывать усилий, чтобы сделать вид, что я их не понимаю. С отсутствующим видом я следила за одним из посетителей. Меня очень сильно заинтересовал тот самый гном с зеленой бородой. Хм...много у него крошек остается на ней. Наверное, на потом оставляет. НЗ.

– Что произошло?

– Клинки оказались с примесью и не выдержали обряда, дали сбой.

– Тьма!
– выругался Дарминиэль.
– Самоуничтожились?

Демон посмотрел вперед.

– Рассыпались в прах. Теперь до подходящей фазы Ильреен надо прождать тридцать оборотов.

Я иду и слушаю. Демон не выдает меня. Еще бы. Стоит ему только ляпнуть что-то не то, и я с удовольствием заложу его, чтобы посмотреть, как эти твари будут грызть друг другу глотки. Тогда у меня появится реальный шанс сбежать. Хах. Что за черт?

Глазам стало больно. Словно кто песка насыпал. Больно. Дошла до столиков на автопилоте. Почти не моргая.

– Хватит тереть глаза.
– с отвращением прорычал Дарминиэль.
– Мы все равно пойдем дальше, как бы тебе не хотелось спать. Свои низшие привычки оставь для себя.

Как и всегда повел себя глупо. Индюк набитый. Ничего. Закон бумеранга и на тебе сработает.

– Эвелина, надо поговорить об этом.
– произнес Кеверник, глядя в мои глаза.
– Старайся не касаться их...

Что это за серая пелена во всем здании? Почему она тянется от демона?

Нам принесли еду. Я чувствую запах, но ничего не вижу. Дарминиэль удалился со словами:

– Прошу простить меня. Я ненадолго.

Кеверник наклонился ко мне и прошептал:

– Представь, что ты видишь море. Бескрайнее синее море. А над ним шторм. Сильнейшая гроза.

Что за чушь он несет? Какое к черту море? Какой шторм? Как же больно...

– Маг слабее, чем кажется, и мой щит не видит, но защита долго не продержится. Нельзя чтобы он что-то заподозрил. Представь море. И шторм. Тебе станет легче. Это азы магии.

Я сморщилась. Магии? Азы? Что за бред? Он что забыл, что я человек, пусть и какой-то мнимый Хранитель?

Мммм. Больно. Море. Пусть будет море. Прикрыла глаза и снова увидела пустыню. И вдали снова белую точку. Именно от нее остается кровь на песке. И догнать не получается.