Шрифт:
– Эви.
– тихо прошептал Ник.
– Прошу тебя не уходи. Ты нужна этому миру.
– он осторожно лег рядом с ней и зашептал.
– Ты нужна...Ильреен.
Он замолчал, прижавшись лбом к ее щеке.
– Ты должна остаться, ведь тебе еще многое предстоит сделать.
Глава 3. Хранительница.
Демон осторожно гладит ее волосы.
– Ты даже не представляешь...я думал, одиночество моя кара. Наказание за жизни, что я забрал. Но Ник Олай, он показал мне этот мир таким, каким он был только для тебя. Я хотел убить тебя, но не смог. Не смог, понимаешь. Просто ты нужна ей. Именно ты и никто другой.- шепчет он ей на ушко.
Никогда, он не смог бы рассказать ей все это в лицо. Страх увидеть в ее глазах отвращение пугает его. Она считает его лживым и мерзким и она права. Ради этого мира, ради души этого мира он готов пойти на все.
– Прими этот мир, Эви.- прошептал он.
– И ты больше никогда не будешь одинока. Обещаю.
Он знал, что Хранители вообще не могут быть одиноки, ведь целый мир у их ног. По щеке демона бежала кровавая слеза. Мужчины не плачут. Это неправда. А возможно...это лишь игра света в красочных витражах малого окна.
За окном лес высыхает и желтеет, воды перестают течь. Ильреен приходит в отчаяние.
***
И снова пустыня, вот только песок больше не жжет мои стопы, а приятно щекочет. Мне так хорошо. И я иду. Куда я иду?
Я не знаю. Только белого пятна нет впереди. И ладно. Тишина. Даже ветер не дует.
Набатом раздается тихий детский плач. Оборачиваюсь.
На песке сидит, покачиваясь из стороны в сторону, маленькая девочка в белом платье. И в голове такой вопрос: почему платье белое?
Вокруг нее кровь. Только кровь. Я подхожу к ней. Как она оказалась за моей спиной?
Присаживаюсь рядом с ней и вижу альбомные листы у её ног. Что-то тянет меня к ним. Я беру один из них. Кривоватые неровные линии. Это деревья. Только листья их почему-то розового цвета...и по форме...они похожи на листья дуба...
Невольно тянусь за вторым листочком. Две девочки стоят на большом сине-зеленом шаре. Где-то за гранью сознания понимаю, что это планета. Вдруг подул ветер, вырывая детский рисунок из рук. Едва успеваю его поймать.
Что это?
На оборотной стороне коряво выведена надпись: "Рее от Эви. Жди меня"
Шок.
Понимание бьет по нервам. Вспоминается, как в больнице я рисовала эту картинку. Еще должна быть одна картинка с куклой барби в шикарном синем платье. Тонкая дрожащая рука протягивает мне последний, мятый рисунок.
Барби. В синем. И подпись. "Рея, когда станет взрослой".
Нервно сглатываю. Я не понимаю, как так?
Девочка поднимает свое заплаканное личико и смотрит на меня. Один ее глазик ярко зеленый, а второй - ярко голубой. Снова смотрю на рисунок. Боже. Один в один. Такого не может быть...
– Ты часто болела, а твой дедушка рассказывал тебе о других мирах. Конечно, для тебя это были всего лишь сказки, но все равно. Мне было одиноко, и тогда Ник Олай рассказал тебе обо мне...- девочка всхлипнула и обняла свои колени, глядя на рисунки в моих руках.
Николай...моего дедушку звали Николаем. Значит, он был здесь. Был...
А я так надеялась, что все это ошибка. Бред межмирового масштаба.
– ...ты нарисовала дерево. А я посмотрела воспоминания Ник Олая о тебе. Немного позже он принес рисунок мне. Я сохранила.
– прошептала малышка, склонив голову.
– Мне так хотелось увидеть тебя в живую, что твой дедушка решился и привел тебя сюда. Мы играли вместе три дня...
Ее слезы капали на песок. А она не могла никак остановиться. Осторожно взяла ее за руку и усадила к себе на колени, не встретив сопротивления.
– ...тогда было как сейчас. Для тебя это было во сне. Но это было так удивительно. Весело. И ты призналась мне, что у тебя никогда не было друзей...
Всхлипы душат девочку, но она все равно продолжает говорить.
– ...ты обещала прийти вновь...я стала скучать. Думала, что это просто потому, что одинока. Пыталась поиграть с другими детьми, но все было не то. Только с тобой было так хорошо. Я чувствовала, что не одна...
Она замолчала и, взяв альбомные листочки, прижала их к груди.
– ... ждала тебя, а ты не приходила. Ник Олай сказал, что ты пошла в школу, но очень часто болеешь...и тоже скучаешь...- очередной всхлип.
– ...и ты нарисовала нас...ты смогла прийти, но намного позже...я не хотела отпускать тебя, мы говорили все время...обо мне...о тебе...
И в памяти стали всплывать давно забытые (стертые) картины. В то время я уже выглядела старше, чем Ильреен. Тогда я пошла в третий класс.
– ...мы еще не знали, что это наша последняя встреча...
– прошептала девочка.
– ...когда ты уходила, твой дедушка стер твои воспоминания, стараясь уберечь тебя от Хозяина. Уже тогда он знал о тебе и старался достать. Твоя сила тоже была запечатана. Сейчас она просыпается...