— И там Ковалевы, и здесь Ковалевы! — раздраженно сказал Вольфензон. — Вы что-нибудь о них узнали?

— Помимо того, что привезли из Алейска и вы назвали фантастикой, узнали сумму счета Ковалевой. Точную цифру я не помню, а примерно на нем шесть миллиардов рублей. Фактически счет семейный: ее муж имеет доверенность на проведение любых операций. Кроме того, выяснили, что их охрана работает от компании Фадеева, а отец Ольги и его вторая жена служат в аппарате президента. Есть пока непроверенные сведения о неоднократных поездках младших Ковалевых в центральное здание ФСБ.

— У нас ведь там кто-то был? — спросил Вольфензон.

— Не то чтобы это был наш человек, но он оказывал услуги, — ответил Гринберг.

— Так в чем дело? У вас мало денег?

— Он сейчас в отпуске, — пояснил Гринберг. — Уехал к родственникам куда-то на Урал, а по мобильному телефону не свяжешься: скорее всего, забился в какую-нибудь глухомань, где нет ретрансляторов. Как только появится, сразу…

— Все плохо, Лев! — сказал Вольфензон. — Мы упустили момент, а сейчас компания Фадеева растет как на дрожжах. У них уникальные условия. Нет никаких проблем со сбытом продукции, ее не берут, а расхватывают. Видимо, рентабельность производства зашкаливает, потому что, несмотря на огромные вложения в новые предприятия и стройки, у них нет никакой необходимости в займах. А сейчас еще начнут выпуск продукцию на всех заводах. Нам их не остановить, можно лишь попытаться побольней укусить, с риском лишиться зубов. Вряд ли что-то получится и у американцев. А нас просто загнали в угол. У меня восемьдесят процентов всех активов в производстве меди, а они обрушивают на нее цены!

— Вроде бы цены после падения стабилизировались, — осторожно сказал Гринберг.

— Это только пока! Как только начнутся поставки их кабелей за границу, начнется падение цен на медь на мировых рынках, а наш, пусть уже не так сильно, но все равно на это отреагирует! А у нас и так большие потери, и пока не получается договориться с другими производителями о совместных действиях. Многие занимаются не одной медью, поэтому пострадают меньше нас.

— Так ваши распоряжения остаются в силе?

— Да, продолжайте работать. Прежде чем принять какое-то решение, нужно иметь полную ясность. И подумайте, как послать в Ржев своих людей взамен тех, кого мы там потеряли. Наверное, не стоит их всех направлять в службу безопасности. Иногда от обычного бухгалтера может быть не меньше пользы, а бухгалтеров не так тщательно проверяют.

Они отдыхали на море третий день, и завтра Виктор с семьей уже собирался вернуться в Москву. Все дни стояла безветренная солнечная погода, и непривычной к солнцу компании приходилось большую часть времени или купаться, или прятаться под зонтами, чтобы не обгореть. В самый солнцепек вообще сидели дома. Это было связано не только с солнцем, но и с заполненностью пляжей.

— Последний раз ездим отдыхать, как обычные граждане, — шутил Виктор. — Это для вас отдых, а для охраны сплошная нервотрепка. Вам Поляков ничего не высказывал? Значит, еще выскажет. Мне Архипов высказал все, что он думает о таком отдыхе. Его не успокаивает, что вы можете чувствовать угрозу.

— И почувствуем, и вовремя среагируем, — сказала Ольга. — А с новой силой нам вообще трудно навредить. Хотя я не собираюсь проверять нашу пуленепробиваемость. При любой угрозе будем действовать жестко. Я сомневаюсь, что ваши телохранители успеют отреагировать быстрее нас. И оптимизация им в этом не очень поможет. А Поляков приставил офицеров из «Вымпела», которых мы вообще не обрабатывали. Я не возражала, потому что думала, что они здесь отдохнут, а они даже в воде продолжают работать.

Действительно оба приставленных к ним офицера, которым звонили незадолго перед выходом на пляж, были в постоянном напряжении. Как и телохранители Фадеева, они располагались под зонтами рядом с объектом охраны и изображали отдыхающих. Когда Ольга с Нором шли купаться, один из телохранителей тоже лез в воду, а второй оставался под зонтом, где лежало прикрытое одеждой оружие.

— Я оставлю вам свою охрану, — сказал Виктор. — Проводят до самолета и вернутся. А в Москве нас встретят. Нор, как смотришь на то, чтобы построить на побережье виллу? С той любовью к морю, которую демонстрирует Ольга, это будет нелишним. Сделаем закрытый пляж, привезем катер… А, если хотите, можно купить яхту. Поставим пирс с волноломом… Будете в отдыхе независимыми от правительства, а охрана перестанет жечь себе нервные клетки. Очень скоро о вас будет знать уйма народа, поэтому на общественном пляже уже действительно не отдохнешь.

— Можно, — лениво ответил Нор. — Только на прежних условиях: мы платим, а ваши люди строят. И надо построить дом, как у Третьякова, чтобы мы могли отдыхать вместе. А если он будет где-нибудь на отшибе, то его нужно делать еще больше. Там и прислуга должна будет жить, и кто-то из охраны.

— Сачки, — высказался Виктор. — Я скажу, чтобы проработали проект, потом будем решать.

— Что вы все о делах, да о деньгах, — недовольно сказала Люда. — Давайте поговорим о жизни.

— Важная тема, — отозвался Виктор. — А что тебя интересует в жизни?

— Не знаю, — ответила она. — Через месяц сдам оставшиеся за одиннадцатый класс экзамены и ЕГЭ, а что делать дальше — ума не приложу. Неохота поступать в институт только ради диплома.

— А выйти замуж? — ехидно спросила Ольга.

— Жена — это не профессия, — возразила Люда, — хотя есть те, кто думает иначе. Но я не собираюсь рожать много детей и всю жизнь отдать им. Дети вырастут и уйдут, и с чем я останусь? Вот ты смеешься, а сама никуда не стала поступать. Или еще будешь?

— На фиг мне институт? — спросила Ольга. — Для меня это пустая трата времени. Во–первых, у меня и так высшее магическое образование. Даже богиня удивилась тому, сколько в этой голове знаний. Меня интересовала медицина, но заниматься ею с моим знанием магии глупо. Если будет нужно, я любую вузовскую программу пройду за два месяца. Сам диплом не нужен, я не буду с ним устраиваться на работу. А тебе посоветую, если нет желания учиться, пройти стажировку у кого-нибудь по выбору отца и помогать ему в работе. Пусть подберут учебники, которые действительно для этого нужны, а я их прочитаю и перепишу тебе в голову.