– Треть глотка, не больше, - буркнул Эв, протягивая товарищу бутылочку.
– Смотри не отравись.

Каким бы многообещающим не было это наставление, Юджин дрожащей от холода рукой поднес пузырек ко рту и с опаской отхлебнул совсем чуть-чуть снадобья. На вкус оно было нейтральным - но спустя секунду мага всего пронзили тысячи игл, и парня бросило в жар. Однако боль кончилась так же внезапно, как и началась, и по телу Юджа разлилось приятное тепло, словно его закутали в одеяло чьи-то заботливые руки.

– До утра точно хватит, - добавил Эверард, забирая пузырек с жидкостью.

Хьюго наклонил голову.

– До утра? Послушай, Эв, а разве мы не планировали остановиться на ночь в...

– Слабо верится, что все будет так, как мы задумали. Эй, наемник, а ты чего скривился?

– Твой пессимизм меня просто убивает. Это же надо уметь так обнадеживать, а?!

В ответ клирик только фыркнул и натянул капюшон пониже на лицо.

Юджина, согретого чудесным снадобьем, потянуло в сон. Отогретый и даже частично примирившийся с трудностями жизни, последнее время слишком уж часто выпадающими на его долю, в полусне ему вяло подумалось о том, что, пожалуй, порой так приятно отказаться от магии и довериться другу. Он шагал вперед, видя перед собой широкую спину файтера с перекрещенными на ней парными ножнами, Хьюго, кутающегося в плащ и с довольной улыбкой пытающегося без помощи рук откинуть со лба непослушные волосы, слышал за спиной шаги монаха и позвякивание в его сумке - и, кажется, начал понимать, чем хотел бы заниматься в жизни. Картинка перед глазами время от времени плыла, становилась мутной, но Юджин протирал глаза и шел дальше. Нельзя сейчас спать, нельзя.

Ночная темнота не успела опуститься на равнину, как на горизонте вспыхнули алые всполохи. Они пока были только яркими точками на фоне темнеющего неба, но мага уже окатило волной чужой паники и беды. Друзья ускорили шаг.

– Пожар! Я знаю только одно, что может так гореть, - простонал Хьюго, - пресвятая Фортуна, пусть я буду неправ!

– Деревня, - упавшим голосом сказал маг. Сон как рукой сняло, и парень теперь, казалось, стал сплошным отчаянием.
– Огонь сожрал деревню.

Мигель ничего не добавил о накликанном лихе, но Эверард словно бы почувствовал ход его мыслей.

– Я просто ошибаюсь реже других. Не смотри так.

Файтер чертыхнулся и зашагал к деревне.

Зачинщиков приключенцы на месте преступления не застали. Все деревня пылала: многие дома уже прогорели обрушились, другие же были полностью объяты пламенем. Вдоль главной улицы деревянные срубы горели ярче всего, сливаясь в одно сплошное огненное месиво. Огонь был совсем не тот, который с таким удовольствием призывал Юджин - злое, прожорливое пламя, несущее только смерть. От горящих домов в охваченной пожаром деревеньке было жарко и душно, но друзья все равно поежились, словно от холода. Что-то здесь было не так.

Хьюго прислушался. Треск огня, пожирающего деревянные срубы, грохот от рушащих стен, завывания ветра... И ни одного человеческого голоса. Люди, чей труд сейчас сгорал в бешеном танце пламени безмолвствовали. Ни криков, ни плача, ни отчаянной ругани или причитаний. Кто-то, конечно, погиб вместе со своим домом, но многие непременно должны были спастись! И попасться на глаза приключенцам...

Маг прикрыл глаза. Концентрироваться было все сложнее, сказывалась усталость последних дней, но до критического уровня было еще далеко. Он щедро выплеснул в окружающий хаос часть собственной энергии и, не давая ей разойтись, словно кругам на воде, запустил вдогонку заклинание. Этот способ почувствовать душу стихии давал более четкую картинку, чем простое магическое зрение, но не пользовался популярностью у колдунов как раз потому, что было почти невозможно умудриться сплести заклинание, чтобы накрыть выброшенную энергию до ее распада. Если вовремя не успеть, то сила просто пропадет впустую, рассеявшись по округе, и ее заново придется тщательно собирать. Юджин решил рискнуть, тем более обстановка не располагала к долгим раздумьям. Мысленно он потянулся к огню.

Голод, голод, голод...

Пищи вокруг много, наконец можно насытиться вдоволь!

Голод, гложущий, гнетущий...

Все, до чего получится дотянуться, можно сожрать, так они сказали. И останется только пепел, только серый пепел и угли.

Они подарили пищу... Они ничего не просили взамен, они только освободили.

Голод, голод, голод!..

– Эй, Юдж, очнись! Очнись, давай же!

Кто-то тряс мага за плечо и беспорядочно кричал что-то ему в самое ухо. Юджин моргнул. С трудом сфокусировавшись на встревоженном веснушчатом лице, он выскользнул из огненной души и теперь медленно, словно нехотя, возвращался в свое тело и разум. Остекленелый взгляд, вперенный в бушующее пламя, постепенно становился обычным, человеческим выражением глаз.

– Успокойся, я в норме, - устало пробормотал маг, так грубо вырванный из соединения с пламенем. Огонь был его стихией, и каким бы он ни был - злым или добрым, буйным или робким, алхимическим или самым обычным - был старым добрым другом, с которым никак не хочется прощаться. В этом главная опасность таких заклинаний: однажды заглянув в душу стихии, вернуться в себя почти невозможно.

– Если это норма, то ты постоянный и крайне доходный клиент у некроманта, - по-стариковски ворчливо заметил клирик, пряча под плащ занесенную было для подзатыльника руку.
– Откуда у тебя столько денег на собственное воскрешение?

Юджин не стал отвечать. То ли он еще не до конца пришел в себя, то ли просто не хотел спорить, но парень предпочел сделать вид, что слов монаха не услышал.

– Я не увидел человеческих следов. Они покинули деревню раньше, чем вспыхнула первая щепка, и все другие животные тоже.

Услышав это, друзья разом помрачнели. Снова демоны, не иначе! Второй раз приключенцы опоздали, и теперь от деревеньки ничего не осталось. А что еще хуже - так это то, что с каждой минутой они опаздывают все больше и больше. Медлить было нельзя.