Еще один, смуглый брюнет с длинными, цвета “воронова крыла”, волосами, стоял у ложного окна, задумчиво изучая мое лицо. Высокий, широкоплечий, с благородными чертами, он напоминал древнего индейского воина с бескрайних просторов американских прерий. Красота его была дикой, первобытной, но в то же время, притягательной, как что-то неизведанное и опасное. Вампиром он определенно не был. Оборотень?

Никто никого представлять по имени не собирался. Меня же, они, наверняка, прекрасно знали. Что ж, как-нибудь переживу этот промах в правилах этикета.

Я сидела рядом с Мичио, стараясь не двигаться и даже не дышать. Было жутковато, но я ожидала, что в дверь вот-вот войдет Марк, и мне станет легче. В помещении воцарилось молчание. Я кожей ощущала создавшееся напряжение, но не собиралась ничего менять — ни вступать в беседу, ни, тем более, задавать вопросы.

Я украдкой разглядывала комнату. Это была классическая гостиная, с громоздким роялем в углу, столами для покера и шахмат. Затем мое внимание переключилось на вампиров. Они все смотрели на меня, кроме Мизуки, усердно затачивающей пилочкой ногти. Мне было ужасно неуютно под их взглядами, но я держалась и не позволяла внешнему беспокойству одержать верх.

Индеец встал со своего места и прошел к двери, напротив той, что ранее выбила Мизуки. Он двигался как кошка, грациозно, уверенно. Я наблюдала за ним, пока он не скрылся за дверью.

Прошло несколько минут, прежде чем он вернулся и пригласил нас в лабораторию.

— Марк ждет, — его голос был низким и глубоким.

Снова вампирша перехватила мою руку и рывком подняла меня с дивана. Когда же это кончится?!

Дверь, которую для нас придержал индеец, вела в лабораторию. Было холодно. Множество работающих, мигающих и пищащих компьютерных мониторов находились во власти одного человека. Его белый халат был небрежно наброшен на широкие плечи и немного слетел, когда тот обернулся ко мне. “Продажная крыса!” — промелькнула молниеносная мысль, когда я узнала в нем верягуара, спутника Виктора. Какой ему прок от союза с Марком? Знает ли Виктор о его предательстве?

Марк стоял неподалеку, освещенный лампой, присоединенной к стоматологическому креслу. Он также был облачен в белый халат, и мне стало смешно, когда я представила, что за ужасный доктор из него вышел бы. Марк улыбнулся, словно бы в ответ на мои мысли, и жестом пригласил меня расположиться в кресле.

— Что? — не поняла я.

— Прошу, присаживайся, — он повернулся ко мне спиной, откидывая белую ткань с чего-то, лежащего на столе.

Я онемела и замерла, не веря своим ушам. Что он собирается со мной делать? Для чего?

Мизуки подошла сзади и без обиняков доволокла меня за волосы до кресла и силком усадила, не обращая внимания на слабые возражения. Что я могла сделать? Кричать? Здесь все против меня — какой в этом смысл? Бороться? Смешно и нелепо выступать против вампиров.

— Марк, — я обратилась к его спине, — объясни, что происходит?

Он молчал, а мое недоумение возрастало. Я заерзала на кресле, оглядываясь вокруг в поиске возможного бегства. Индеец стоял у входа, сверкая черными глазами в мою сторону. Свет практически не падал на его статную фигуру, но я видела, что он скрестил руки на груди и прислонился спиной к стене. Пройти мимо такого не представлялось возможным. У противоположной двери, сидя на стульях, Рыжеволосый и Мичио что-то живо обсуждали, но замолчали, когда вампирша зашипела в их сторону, призывая к тишине.

Все пропало! Я в западне.

— Что ты задумал? — губы не слушались, голос осип. Марк по-прежнему молчал, не реагируя на мои обращения. Дышать стало тяжело, тревожное предчувствие нависло надо мной, затуманив сознание, а сердцебиение гремело в ушах бешеным ритмом.

— Свяжи ее, — наконец произнес он, не оборачиваясь. Мизуки среагировала молниеносно, распределив мои руки по поручням, а ноги закрепив на специальные подставки. Я оказалась полностью обездвиженной.

— Марк! — я билась в бесполезной попытке освободить связанные руки. Плотные, жесткие кожаные браслеты охватили мои запястья, и не было никакой надежды вырваться. — Что ты делаешь?!

Я уже поняла, что именно он задумал. Его обещание рассказать мне много чего интересного приобрело совершенно иной смысл, нежели я ожидала. Он хотел, чтобы я сама прочувствовала все произошедшее с ним.

— Марк, прошу тебя, не надо! — взмолилась я, пытаясь поймать его взгляд. Он избегал смотреть мне в глаза, и я заплакала от отчаяния и бессильной злобы. Чем я провинилась перед ним, чтобы заслужить такие муки?

На столе рядом с креслом, к которому я была намертво привязана, блестели в холодном электрическом свете орудия пыток — хирургические инструменты. Жуткие, изощренные настолько, что по их внешнему виду невозможно было определить назначения.

За спиной я слышала мерзкий смех Мизуки. Видимо, она ждала этого момента с первой секунды нашей встречи. Верягуар вводил какие-то данные в компьютер, тот пронзительно пищал, доводя меня до сумасшествия. Заработали приборчики, присоединенные к креслу, и я остро почувствовала, как тонкие иглы пронзили мое тело. Я с ужасом наблюдала, как шприцы впрыснули в мои вены вязкую черную жидкость с серебряными прожилками, тут же смешавшуюся с моей собственной кровью. Это причинило адскую боль, и я, забывшись, исступленно кричала, мечась в агонии.