Это мало о чем мне говорит, но я хочу услышать больше.

— Элли была безумно, абсолютно влюблена в тебя, — продолжает Ари. — Каждое решение, которое она принимала, так или иначе вращалось вокруг вашей жизни, и хотя я никогда не встречала тебя лично, я чувствовала, как будто знала тебя, когда она говорила о тебе, — мое сердце щемит от удовольствия, слушая ее слова, ее объяснения причины, которую я никогда не смогу полностью понять. Мне нужно было услышать это. Я так сильно нуждался в этом.

— Я знала, что это она умерла, когда мне позвонили из донорского сервиса. Мне сказали немедленно приехать в больницу. Я была наполнена смесью душевной боли, отчаяния и надежды. Я никогда не ощущала столь сильные чувства в одно и то же время. Эгоистичное ощущение удачи стало одним из тех чувств, за которое мне очень стыдно. Я хотела притвориться, что Элли не была донором, что она не потеряла свою жизнь, в свою очередь даря будущее, которое мне не суждено было иметь. Я старалась изо всех сил вытолкнуть это из своего разума, входя в больницу в тот день.

Ари встала, все еще держа руки у груди. Прогулявшись до середины стоянки, до своего синего автомобиля, она остановилась, прислонившись к задней части машины.

— Следующим, кого я увидела, войдя в больницу, был ты. В тот момент я подумала, что мое сердце остановится, прежде чем у меня будет шанс получить донорское. Ты сидел, прислонившись к стене под таксофоном, колени были прижаты к груди, глаза воспалены, щеки красные, лицо все в пятнах от постоянных безостановочных слез. Обычно ты не встречаешь людей, которые сломались или потеряли любовь всей своей жизни… — она тяжело дышит от эмоциональных слов, — но если встретишь, то жалеешь его или ее, независимо от их истории. А я знала твою историю. Чувство вины, поглотившее меня в тот конкретный момент, навсегда запечатлелось в моей голове.

— Ты видела меня в тот день, в тот момент? — уточняю я.

— Я стояла и смотрела на тебя минут пять, пока моя мать не заставила меня пойти дальше. Я едва могла сдерживать себя, мое тело ослабло, но внутри было такое чувство, что мне это нужно, а затем я пошла и забрала сердце твоей жены.

— Элли знала, что умрет? — мне нужно знать, и я буду продолжать умолять ее сказать мне правду, иначе у меня больше не будет такой возможности.

— Хантер, ты хочешь, чтобы я рассказала тебе то, чем она поделилась со мной по секрету?

Мой кулак немеет, но я по-прежнему продолжаю стучать в дверь Шарлотты. Я знаю, что она дома. Также знаю, что время уже около полуночи. Я достаю свой телефон и отправляю еще одно сообщение, умоляя ее ответить.

Я не сдамся, пока она не откроет дверь. Мне нужно поговорить с ней. Изо всех сил пытаюсь подавить желание позвонить в дверной звонок, так как не хочу разбудить Лану так поздно ночью, но она не оставляет мне выбора.

Мой палец парит над кнопкой вызова до тех пор, пока в гостиной не загорается свет. Я слышу шаги. Пожалуйста, только не Лана. Дверь открывается, и Шарлотта медленно выходит на крыльцо в белом халатике с растрепанными волосами и полузакрытыми глазами, а на лице полное недоумение. Я никогда прежде не видел ее без макияжа и не понимаю, почему. Каждая черта ее лица сейчас гораздо светлее, естественнее и красивее.

— Хантер, уже полночь, — зевает она.

— Я знаю, но мне нужно поговорить с тобой, — констатирую я очевидное.

— А это не может подождать до утра? Я спала, — говорит она, медленно осознавая тот факт, как выглядит сейчас. Ее пальцы пробегаются по волосам, потом она ворчит, затягивая халат покрепче на груди.

Я делаю шаг вперед, заставляя ее отступить назад, и вхожу внутрь дома.

— Она знала Элли. Элли обещала ей сердце. Это с женщиной из писем я столкнулся в садах. Это безумие, правда?

— Что? — спрашивает Шарлотта сонным голосом. — Я не понимаю... — доля раздражения уже пустила корни в моем мозгу, но я должен рассказать ей все прямо сейчас. Она нужна мне, чтобы помочь разобраться.

— Она знала ее, Шарлотта. Я не знал ее, но Элли знала. Элли сказала ей, что отдаст этой женщине свое сердце, если оно переживет ее мозг. Как такое может быть? — мой голос становится громче, поэтому Шарлотта закрывает дверь у лестницы.

— Пожалуйста, потише, ты разбудишь Лану, — произносит она с мягким укором. Я не должен ее разбудить. Мне нужно взять себя в руки.

— Прости, — все, что я могу сказать. Понизив голос, я спокойно объясняю все снова, что Ари и та женщина — это один и тот же человек, что она носит сердце моей жены и с ней я познакомился в садах. Объясняя все это, я продолжаю задаваться вопросом, хотела ли Элли, чтобы мы с Ари встретились. Это просто не может быть совпадением. Я не верю в это, тем более, не могла же Элли отправить мне одно из этих душещипательных причудливых сообщений по ветру или еще через какое-нибудь дерьмо. Должно быть что-то еще, в чем Ари не призналась мне. Мне нужно узнать больше.