— Кусай… — чей стон? Мой? Его? Не важно… Сначала он укусил меня, а потом я — его. С дрожью, криком, сладкой негой, сумасшествием в глазах, мы испытали один бурный оргазм на троих. Я ощущала, как они оба изливаются в меня, и стонала от блаженства. Этот миг, когда они ещё во мне, но уже спокойны, был просто волшебным. Мы нежили друг друга, ласкали устало и довольно. Я сверкала счастливыми глазами, видя то же самое в их глазах.

Рашш соглашался меня везти только после Обряда Гнезда, как они со Сшаном назвали наши любовные игры. По правде, сейчас так же я занималась любовью со всеми: и кусала их, и ощущала их в себе. Но, уговор есть уговор! Безумцы… Я ехала на моём алом змее такая уставшая, такая довольная. Время от времени я ласкала его спину, перебирала волосы, мы шептали друг другу жаркие признания. Сшан тоже хотел так, мы договорились меняться. Пол-дороги — на Рашше, дальше — на Сшане.

Стало попадаться много рек, речушек, озёр. Мы с удовольствием плавали, потом долго любили друг друга. Однажды в траве мелькнуло что-то иссиня-фиолетовое, заставив меня замереть от страха. Я долго всматривалась в кусты, но было тихо. Тогда я деревянными пальцами натянула штаны и вышла, шатаясь, из кустов к мужьям. Те спрашивали, конечно, в чём дело. Но я ещё не скоро смогла рассказать.

Ночью, лёжа на груди Ирнанна, ощущая тепло сайнов, эмиссов и нежные светлые волосы Релля на своих ногах, я сказала, что видела. Грудь райши мгновенно стала как камень. Я заинтересованно погладила кубики пресса, лизнула сосок.

— Мы будем на стороже, Таи! Сегодня дежурят Релль и Ран! — распределил Рашш, тут же занимая место лиса за моей спиной. Подозреваю, не просто так. И точно! Не прошло и пяти минут, как он вошёл в меня, уже готовую и стонущую. Райши и Сшан уже были наготове, напрашиваясь на ласку. Как им отказать? М-м-м…

— А кто возле вас живёт? — спросила я Рана на следующий день. Тот ответил не сразу, сначала смачно зевнул.

— Зэир-тан! Ты называла их гномами. Их поселения вот-вот начнутся. Большей частью они живут в горах, но здесь выпасают коз и свиней, кур опять же.

— А они правда мелкие? — кивок. Релль тоже спал на ходу. Мне было жаль их, но горгон действительно где-то рядом!

На рассвете третьего дня я увидела гномов! Метр с кепкой, не больше! Двое зэин-тан пасли коз. Козы были белые и очень пушистые! Сначала я думала даже, что это овцы. Но мерзкое, противное блеяние ни с чем не спутаешь.

— Приветствуем почтенных зэин-тан! Мы идём в Долину сайнов, — разговорился с ними Ран. Гномы сразу смекнули, что мы при деньгах, предложили нам ночлег и отдых. В их доме было тепло, но тесно. Мы даже не все поместились. Хорошо, что двое в дозор стали! На сей раз это были орк и охотник. Какие взгляды они мне подарили уходя… Всю ночь пришлось терпеть до глухих мест, чтобы узнать, что же такое сладкое они имели ввиду.

Эмиссы и сайны расспросили гостеприимных гномов, что слышно о Долине. Те пожимали плечами, отчего их коренастые фигуры ещё больше напоминали шкаф на ножках.

— Границы больше нет, лаасэ! — потом мои сайны сказали мне, что это обращение к высокородному, — Шастают все кому не лень! И мы рискнули. У вас все по домам сидят, никого на улицах. Зашли в магазин, так и там пусто! Мы взяли, что нам было надо, оставили деньги и ушли.

Релль и Ран тревожно переглянулись, видимо, ситуация ещё хуже, чем до их отъезда.

Мы переночевали, а утром вышли так рано, что и роса ещё не выпала. Я зевала и проклинала всё на свете, хотя мне было и легче, чем парням: я ехала с комфортом на хвосте Рашша.

— Релль? Что значит «граница пала»?

— Долину скрыли от всего мира, моя любовь! — я умилилась и дотянулась рукой до его руки, — Если она пала, это может означать лишь одно… Фотоас мёртв!

И он заплакал! Нет, зарыдал! Я мгновенно за ним! Так мы и обнимали друг друга, смешивая наши слёзы в золотистый ручей.

— Ре-елль! Не пла-ачь, я тоже тогда-а плачу-у! — провыла я.

— Хорошо-о!

— Я вызову Нан-Гулакха! — прорычала я и слезла со змея. Тут же, не откладывая дело на потом, запалила костерок, — Бо-о-ог! Выходи!

Нет, это уже ни в какие ворота! Я и кричала, и грозила, и молила, да даже обещала ему интим сколько захочет! Ничего, тишина!

— Нет, ну скотина же! — расхаживала я по поляне, — Остальные в ловушке всё это время были, а он на свободе! И теперь где-то шариться!

Полыхнуло! Я взвизгнула и кинулась тушить волосы. Идиот! Если бы сгорели волосы… убила бы! Зверски…

— Таи! Таи, смотри! — в пламени была та самая голубая пещера, где я оставила рыжего с его дамой. Скривилась недовольно. Сейчас она была обычной, только светилась так ярко!

Нам показали так сказать предысторию: вот боги, такие разные по цвету и силам, недоумённо переглядываются, тревожно шепчутся. Потом пещера меняется, обрастает льдом, неведомая сила высасывает из богов всю их мощь, потом прибивает их к стенам, где они и примерзают навеки.

Мужчина и красноволосая женщина до последнего тянулись друг к другу. Не понимаю… любит её, а со мной был так нежен. Впервые за долгое время я испытала ревность! Мой райши заставил меня немного поволноваться. Но в конце концов избавился от бывшей. Пусть и весьма жестоко.