— Всегда… когда любишь…

— Теперь вы уйдёте? Моя бо… — я закрыла ему рот поцелуем. Наши языки сцепились в яростном, сладком танце.

— Глупый… Это невозможно… — не понял, глаза как два светофора, — Мы уже связаны, я чувствую! Шаман знает своё дело…

— Мы… супруги? А вы не откажетесь?

— Нет, — только и сказала я, положив его руку себе на грудь. По мгновенно запылавшим волосам кентавр понял, что это тоже доставляет мне немалое удовольствие. После рук я указала на его губы. Робко и неспешно, изучал он моё тело, нежно и много раз проходил с верха вниз…

Утро мы… проспали, если цензурно выразиться. В пещеру ворвались все участники будущей драмы: мои эмиссы, мои страстные и невозможные горгоны, мои трепетные любимые сайны, русал, райши с орком, боги. Кто именно издал сип или хрип, я не знаю. Но это прозвучало как выстрел в темноте и тишине древних сводов.

— Таи!!

— Я не виновата! — тут же стала оправдываться я.

— Ты жива!

— И теперь можешь выйти! — заголосили все, перебивая друг друга. Первый снег встал на ноги, понуро поплёлся вон из Священной пещеры.

— Смотрите! — проорал старый кретин, то есть Шаман, испугав меня до кондратия, — Смотрите на неё!

Куча кентавров протислась в проход, закрыв его для Первого снега. Мы все заоглядывались, недоумевая, куда именно глядеть, и что искать.

— А где… Рыжий восход? — раздался в тишине вопрос.

— Как где? Вот! — и все стали искать кентаврицу. Да её уже наверно и копыта простыли! — Нету, — растерялись в Табуне.

— Вождь! Так с кем ты был сегодня ночью? — задал вопрос Шаман не в бровь, а в глаз! Я собрала ноги… голые ноги с остальным голым телом, в кучку, затерялась среди своих супругов. Шарри уже заботливо одевал меня в тёплые штаны и свитер. Волосы расчесали Ран с Реллем, заколку заколол Рашш. Я снова прослезилась! Так они не обижаются?

— С… — почему он не говорит? Я пораздвигала своих мужей, вышла к кентаврам. Те выпучились на сияющую лампочку в виде меня. Прошла их строй и остановилась рядом со своим белым.

— Со мной! Ваш Шаман… — закрыла глаза, пержидая приступ бешенства, — закрыл его здесь со мной. А эта рыжая… будущая жена воонка, отбросила меня с дороги и сбежала. Скажу сразу и всем… Мы были близки! Мы любили друг друга сегодня… И я понесла…

— Что? — взревели сразу все.

— Это правда, — всунулся снова Шаман. Я едва его не прибила.

— Значит, божественная супруга нашего Покровителя поможет и нам? — робко вопросила кентаврица с забавной пятнистой шкурой.

— Разумеется! Все пары, проведшие здесь ночь получат столько же детей, сколько сейчас у меня! — громыхнуло, я присела, — Ой! У меня ж их сейчас… — мысленно посчитала. Так… двое от орка, двое от сайнов, один — от Фотти, двое — горгоны, а-а это чей? Русала? Выпучилась и заморгала часто. Не помогло. Моё жемчужное чудо подошло ко мне, вопросило, отчего мне так больно. Я всхлипнула и обрадывала его, что он тоже будущий отец.

— Таи… — делали мне знаки мужья, тыкая в спину Иссаэллу. Чего они? Зашла за спину моего приёмыша, отодвинула его гриву в бок. Танец в Бездне… Магия создала потрясающую картинку танца двух русалов в бездне морского дна. Точнее, русала и русалки. Жемчужный мужчина и сверкающая золотая… я.

— Ты уже знаешь про знаки? — спросила я своего нежного юного мужа. Кивнул и задышал часто. Ну да, я стала ласкать его и прикусила шею. А что? Люблю ведь… — У тебя тоже есть. Показать?

Как он обрадовался! Такая радость, нежность и любовь сияли в его глазах! Довольно рассмеялась.

— Делаю небольшую поправку! Детей будет столько, сколько захотят сами брачующиеся. А то если равняться на меня… перенаселение континента гарантировано, — пробормотала я.

— Трой! Перестань! Это Судьба, ты же знаешь! — оттаскивал Рашш воинственного бога от Первого снега. Однако этот поезд уже не остановить! Огромная пещера тут же стала такой мелкой, такой тесной! Я нервно сжимала руки и взглядом умоляла всех мужей остановить безумца. За что он? Чем виноват юный вождь? Это ведь Шаман, придурок этакий, всю кашу заварил. А мы с кентавром просто пытались выжить…

О! Так ему! Мой копытный супруг так наподдал Трою, что тот с громким «дзынь» влетел в ледяную глыбу с частями кобылицы! Встал, помотал головой и попёр на конкурента. Я не раз и не два рвалась к ним, но меня удерживали.

— Тс! Милая, ни слова больше о Судьбе! Прошу, — прошипел Бат, за ним закивали утвердительно сайны, эмиссы, русал и Дилоос, — Я перестал удивляться уже после русала, может привыкну потом и к кентавру… Но ради всех Создателей! Просто помолчи!

Кивнула, хотя так хотелось устроить истерику с криком, матюгом и непременно горячей благодарностью богине, вешающей на меня то одну мужскую особь, то другую.