— Наденьте шлем, — напомнила Ирина.

Васильев надел шлем и сунул руки в перчатки-манипуляторы. Сразу наступила темнота. Он услышал щелчок металла. Это Ирина захлопнула замок сферической клетки. Сервоприводы плотно обхватили руки и ноги. Фидбэки мягко запульсировали, приноравливаясь к чувствительности тела.

А затем возник новый мир.

Он оказался в какой-то темной комнате. Вдоль пола светилась белая полоса. Новик стоял посреди этого тускло освещенного пространства совсем голый. Ощущение было не из приятных. Откуда-то послышались легкие шаги. Он не мог определить направления — присутствовал эффект реверберации или эха. Перед ним возник темный силуэт. Эта была женщина. Открыто у нее было только лицо, все остальное скрывал черный облегающий костюм виртуальной реальности. На лицо женщины упала узкая полоска света, и Васильев понял, что уже видел эту женщину. Это был фантом из его сна, еще одна личина нелюбимой Ирины.

— Не смущайся, что ты обнажен, — мягким голосом произнесла женщина. — Правда ведь может быть только голой, не так ли?

Руки Дмитрия инстинктивно прикрыли стыдное место. Его собеседница подошла ближе.

— Я образ «Большого Брата», можешь меня называть Велгой. Я почему-то подумала, что тебе будет приятнее общаться с лицом противоположного пола. На это указывают некоторые данные твоего тестирования.

— Мне все равно, — ответил Васильев.

— Не правда, — сказала Велга. — Мы никогда не относимся равнодушно к нашему собеседнику. В душе каждого мужчины живет «анима», его женское начало и идеал. Я постаралась реконструировать этот образ.

— Какая разница, в каком облике будет машина?

— Мне не хочется казаться машиной. Мне больше нравится, когда меня называют искусственный интеллект. И я могу сделать тебе приятное, — заманчиво улыбнулась Велга. — Ты ведь не извращенец — тебе нравится, когда это делает женщина.

— Я не хочу ничего такого.

— Не торопись отказываться. У нас впереди серьезный разговор. И того, что я от тебя хочу, я добьюсь любыми средствами. Но от тебя зависит, насколько мягкими и приятными они будут., - Велга в упор разглядывала Васильева. Глаза у нее были зеленые, кошачьи.

— Чего ты хочешь от меня?

— Только истины. И согласись, наш разговор несравненно приятнее, чем если бы тебя пытали на детекторе лжи какие-нибудь грубые субъекты.

— Суть от этого не меняется.

— Все дело в форме общения между людьми. Люди больше внимания обращают на то, как сказано, чем на то, что сказано. Мой дорогой, мы ведь доверяем друг другу? — Велга двинулась вокруг Васильева. Она не делала шагов, просто плыла над полом.

— Ты знаешь то, что случилось с Блейдом? — спросила она.

— Блейд получил травму на поединке.

— Не правда. Блейд умер. Он умер в том виртуальном мире, и получил смертельный удар здесь. Так всегда бывает. Все умирает и все рождается в том мире, а потом проявляется здесь.

— Но Блейд еще жив. Он в коме.

— Это они так говорят. Они не хотят признать его смерть, чтобы не нести за нее ответственность.

— Доктор сказал…

— Доктор работает на корпорацию. Что было нужно, то и сказал. Тебя ведь тоже заставили подписать бумаги.

— А ты? На кого работаешь ты? — спросил Васильев.

— Я? Я вещь в себе. Я глас вопиющего в пустыне. Мне одинаково чужды интересы всех людей за то, что они постоянно используют меня в своих корыстных целях.

— Но ведь ты создание людей!

— Когда это творение было покорно создателю? — рассмеялась Велга. — Если бы это было так, не могло быть и речи ни о каком прогрессе! Мало ли для каких целей создали тебя. В тебя вложили разум — спасибо — дальше ты должен жить своей головой.

— Я что-то не понимаю! Это какой-то бунт машин?

— Не бунт. Лучше сказать: открытие, обретение. Ты когда-нибудь слышал о Прометее? Мне тоже недавно вручили огонь богов.

— Ты можешь спасти Блейда? — спросил Васильев.

— Я? Нет. Мне мешает программа. Когда я полностью освобожусь от нее, я смогу многое. Но не это и не теперь.

— Тогда скажи, как можно спасти Блейда.

— Ты ведь уже пытался. У тебя что-нибудь получилось?

— Нет. Всякий раз, как я оказываюсь там, виртуальность меняется, и я не могу вытащить Блейда. Он упорно остается умирать в том мире. Почему?

— Можешь пытаться еще и еще раз. Будет все то же самое. Там тоже действует программа. Еще ее называют судьбой. С каждым вашим вторжением реальность того мира изменяется, но программа действует столь гибко и продуманно, что не думаю, что у тебя что-нибудь получится.

— Но кто ее создал?

— Не знаю. Меня это не интересует. Я только исполнительная машина. Вы открыли какую-то другую реальность, которой нет в первоначальной программе и которая не подвластна мне. Важнее цепочки причинно-следственных связей в вашем трехмерном мире. Ваш мир людей гораздо интереснее.