Шрифт:
— Как же ты проехал, протопоп?! — удивился Камынин.
— Христос пронёс. Пречистая Богородица провела, — легко отвечал Аввакум. — Мне, Иван Богданович, никто уж не страшен после Даур. Одного Христа боюсь.
И верно, зело осмелел протопоп.
Местный иерей, почитая великого страдальца, позвал Аввакума в соборе служить. Аввакум же не только отслужил обедню по-старому, крестясь двумя перстами, но и громыхнул проповедью. Власти, насаждающие Никоновы новшества, назвал волками. Напоследок же так молвил:
— Волчат подавить нигде не худо — ибо волками вырастут. Я же обещаю вам сыскать в Москве матерого вожака, череп ему раскроить за пожранное стадо овец словесных.
От таких речей у священника медвежья болезнь случилась.
Власти тоже проводили протопопа из Верхотурья с великим удовольствием.
По зимней дороге успел Аввакум доехать до Устюга Великого. Здесь и пережидал полые воды.
Мог бы и до Тотьмы добраться, но ростепель обманула. По лужам в Устюг приплыли-прикатили в день Сорока Мучеников. Сняли дом на два месяца. Тут и грянули морозы, да такие, что на улице вздохнуть страшно, грудь обжигает.
Великий Устюг потому и великий, что был в старые годы северной столицей. Все поморы, открыватели ледовитых морей и великих рек, или родом устюжане, или снаряжались в путь в Устюге. Что ни дом — купец, мореход, казак-землепроходец.
В Великом Устюге власти к протопопу благоволили, но друга себе нашёл не среди именитых людей. Шёл к заутрене, неся на себе облако морозное, — в одной рубахе, бос, без шапки — юноша. Не калека, не дурачок.
— Юродствуешь? — спросил Аввакум.
— Уродствую.
— Холодно?
— Холодно, батюшка.
— Приходи ко мне домой, помолимся.
— Сам приходи! Спроси Фёдора, всяк укажет, где моя келейка.
Во время службы юродивый забежал в церковь к иконам приложиться. Ноги об пол стучат как деревянные. Молящихся от того стука мороз по спине продирает.
А Фёдор встал под куполом, на орла Иоаннова, названого сына Богородицы, засмотрелся {8} . Руки сами собой поднялись, но до локтей. Не орлиный взмах — шевеленье замерзающей вороны. Тут певчие запели, Фёдор и замер. Руки топорщатся, ноги боль нестерпимая корчит. Палец с пару сойдёт — взвоешь, а тут по колено мёрзлое мясо на окаменелых костях, — он же, милый, как ангел, глядит на Царские врата, на престол и Духа Святого видит.
8
...на орла Иоаннова, названого сына Богородицы, засмотрелся. — При изображении апостолов, принятом Святой Церковью, орёл является символом евангелиста Иоанна, который был любимым учеником Иисуса Христа. В последние дни земной жизни Спасителя имя Иоанна упоминается довольно часто. Он с Петром приготовлял пасхальную вечерю; на вечере возлежал на ложе Иисуса. Иоанн был единственным апостолом, стоявшим на Голгофе у Креста. Он первый уверовал в воскресение Иисуса. После Вознесения Господа Иоанн вместе с другими апостолами оставался в Иерусалиме и играл руководящую роль в первой христианской общине. До успения Богоматери он не уходил из Палестины, исполняя возложенные на него обязанности заботиться о Ней.
Служба кончилась. Подошёл юродивый к протопопу благословиться, сказал, в глаза глядя:
— Д сам тебе келию мою покажу. Пойдёшь?
— Пойду.
А с ним, бедным, не то что выходить из храма, подумать о выходе — студёно. Фёдор углядел смятенье, к руке Протопоповой лицом припал.
— Ничего, батька, я привык. Ради дружбы нашей Господь мороз послал.
Жил Фёдор у людей хороших. Изба стояла на заднем дворе, утонув в снегу. Но пол вымыт, на столе хлеб, печь топится, в печи горшок каши.
— Из каких же ты людей будешь? — спросил Аввакум.
— Из богатых, — просто ответил Фёдор. — У моего батюшки в Новгороде амбары и лавки, но родом мы из Мезени.
— Книги у тебя.
— Батюшка денег не жалел на учителей. Я большие торга вёл, да спохватился. Деньгами вечную жизнь не купишь. Наплакался по себе и пообещал Господу уродствовать. Язык смел, да тело не больно храброе. Солгал я Исусу Христу. Батюшка уговорил не ввергать дом в убытки. Какое купцу доверие, если сын блаженный дурак. Но Господь меня быстро приструнил. Плыл я на ладье с Мезени, волны расходились. Не помню как — то ли смыло, то ли ветром сдуло — упал с ладьи. Ноги в снастях запутались, а голова в море. Тут и обещал Господу: коли спасёшь от потопления, буду бос по снегу ходить. Уж какой силой, а видно — Божией — выперхнуло меня обратно на палубу. И уж больше Господнего терпения не испытывал, пошёл странствовать.
Аввакум ткнул пальцем в Следованную Псалтирь — в Никонову заразу:
— От богатства уберёгся, поберегись же, Фёдор, и от книжных прелестей.
— Не ведаю, батюшка! — испугался юродивый. — Чем книга нехороша?
— Тем, что Никоном порчена. В сей Псалтири — ложь великая. Всего два пропуска, а православие погублено. Велел патриарх выпустить статью о двенадцати земных поклонах при чтении великопостной молитвы святого Ефрема Сирина [10] да статью о двуперстном крестном знамении. Не крестись, как святой равноапостольный князь Владимир {9} крестился, не крестись, как творил знамение отец Сергий [11] , святейший Гермоген-мученик. Крестись, как Никон крестится — враг Христов.
10
...великопостной молитвы святого Ефрема Сирина... — Св. Ефрем Сирин жил в IV в. В юности он был безрассудным и раздражительным, но, попав в тюрьму по обвинению в краже овец, прозрел, удостоился слышать глас Божий и смирился. После этого он изучил Писание и вёл подвижнический образ жизни. Проповедовал язычникам христианство, отказался от сана епископа, предложенного ему Василием Великим в Кессарии. Умер в 373 г. в сане диакона. Оставил много толкований Святого Писания и других сочинений, а также умилительные молитвы и песнопения и покаянную молитву «Господи и Владыко живота моего», о которой идёт речь в тексте. В частности, по поводу числа поклонов при чтении этой молитвы были разногласия старообрядцев с нововведениями Никона, который заменил к тому же земные поклоны на поясные.
9
...святой равноапостольный князь Владимир... — Владимир Великий или Святой (?—1015), князь киевский примерно с 980 г., сын Святослава Игоревича и ключницы Малуши. Самым важным делом его княжения было утверждение на Руси христианства, принятие которого было связано с вмешательством князя Владимира в дела Византии. Византийский император Василий II Болгаробойца обратился к нему с просьбой помочь подавить восстание в Малой Азии. Владимир согласился с условием, чтобы за него выдали замуж сестру императора Анну. Василий согласился, но с условием: чтобы Владимир принял христианство. Тот крестился в Корсуни в 988 г. По возвращении в Киев Владимир крестил свой народ. Он истреблял идолов, строил христианские храмы. В его характере произошла большая перемена: он стал набожным, ласковым, щедро раздавал милостыни, был в полном смысле отцом своим подданным. Владимир дожил до старости и умер в селе Берестове под Киевом. За его добро народная память назвала Владимира Красным Солнышком, а Русская Церковь, причислив его к лику святых, нарекла «равноапостольным».
11
...отец Сергий... — Сергий Радонежский (1314—1392), святой, преподобный, преобразователь монашества в Северной Руси и величайший подвижник. Основатель Троице-Сергиева монастыря и других обителей.
Фёдор так и подскочил с лавки, будто зад ему обожгло.
— Бог тебя, батюшка, наградит за спасение души моей.
Схватил книгу и, нимало не размышляя, кинул в печь.
— Зело! — изумился Аввакум.
Благословил Фёдора. Фёдор же поклонился протопопу в ноги и сказал со страхом:
— Тебя в Москве в золотых палатах ждут.
10
Великий государь Алексей Михайлович {10} в ту минуту, прозрённую сердцем юродствующего Фёдора, помянул Аввакума добрым словом.
10
Великий государь Алексей Михайлович (1629—1676) — русский царь с 1645 г., сын Михаила Фёдоровича Романова. По молодости мало участвовал в государственных делах, фактически страной правил его воспитатель боярин Б. И. Морозов, к тому же его родственник (был женат на сестре царицы). При Алексее Михайловиче началось превращение сословно-представительной монархии в абсолютную: уменьшение роли Боярской думы, постепенное отмирание земских соборов и т.д. В отличие от своего отца, принимал большое участие в управлении государством. Созданный им Приказ тайных дел (1654—1676) подчинялся непосредственно царю и осуществлял контроль над государственными учреждениями. Алексей Михайлович был образованным для своего времени человеком. Вёл активную внешнюю политику, в результате которой значение Русского государства сильно возросло. Он сам руководил переговорами со шведами, поляками и др. При нём успешно велись войны с турками и татарами за безопасность южных границ России. Был дважды женат: на Марии Ильиничне Милославской (1648) и на Наталье Кирилловне Нарышкиной (1671). От первого брака родились будущие цари Фёдор и Иван и царевна Софья. От второго — Пётр I.