Мое сердце ныло.
– Хорошо, - прошептала я, чувствуя, как начинает расти комок в горле. Он уходил, но он уходил с определенной целью. Барнабас собирался быть светлым и темным одновременно. Он мог это сделать. Просить его остаться было бы эгоистичным.
– Я буду скучать по тебе, - всхлипнула я, сдерживаясь, чтоб не заплакать.

– Эй!
– сказал он, его легкое прикосновение к моей руке, казалось, согрело меня.
– Мы все еще можем общаться, верно?

Я кивнула, несчастная, не смотря на то, что сейчас у меня было все, чего я хотела. Барнабас был со мной с момента, как я проснулась мертвая в морге, и его «до свиданья» было… сродни прощанию.

Барнабас встал, и я тревожно моргнула.
– Я не умираю, - сказал он, наклонившись, чтобы обнять меня.
– Но я буду скучать по тому, что ты все время выглядишь так, будто ты только что ранним утром слезла с постели.

Я закрыла глаза и почувствовала в нем божественное и его запах перьев и подсолнухов. Мои мысли обратились к Саре, некогда живущей своей жизнью с ним. На что это было бы похоже, я задавалась вопросом, чтобы быть рядом с этим божественным ангелом всю свою жизнь? Это было бы слишком для меня, и поэтому я позволяю ему уйти.

Он поднялся, и я улыбнулась ему.
– Она любила тебя до последнего вздоха, не так ли?
– вдруг спросила я.

Барнабас замер, соображая, что я говорю о Саре.
– И после, - серьезно сказал он. – Иногда... я завидую вашим завершениям. Они ведь не всегда плохие. В большинстве случаев это только начало.
– Он наклонил голову, глядя мимо меня.
– Мне нужно идти.

Джош вытер руку и протянул кулак. – Удачи тебе на той стороне, братан, - сказал он, и оба стукнулись костяшками.

Комок в горле, казалось, поселился навсегда, и я сделала глубокий вдох. Если бы моя мама увидела меня в таком состоянии, она подумала бы, что я влюбилась в Барнабаса.

– А вообще, - сказал Барнабас, поворачиваясь, чтобы уйти, но задержавшись на миг взглядом не чем-то за моей спиной - я думаю, ты будешь слишком занята, чтобы скучать по мне.

Я обернулась. Накита стояла опять уверенная в себе с нахальным взглядом рядом с Демусом. Темный жнец, казалось, был смущен, но свет в его глазах, требовал ответов, которые он мог найти только со мной.

Я улыбнулась, глядя как Барнабас развернулся, и подол его плаща крутнулся, вторя его движение.

Джош хмыкнул, скомкав свою тарелку и салфетку в шарик.
– Я думаю, что Накита привела тебе своего первого перебежчика, - сказал он, и я просто покачала головой, видя воинственное замешательство рыжеволосого ангела, стоящего рядом с Накитой.

Я поднялась, думая, что сегодняшний день может стать для моих родителей шокирующим. Хорошо, что Накита могла изменить воспоминания, если до этого дойдет.
– Как ты думаешь, он ест морепродукты?
– спросила я Джоша.

– Придется.

Барнабас уходил, но Демус, казалось, занимал его место. Наставление на путь истинный другого жнеца может быть забавным, поскольку он искал ответы. У меня было мое тело и мой амулет, и будущее, которое будет одновременно сложным и полезным, так как я буду работать один-на-один с небесами, показывая им, что коллективное сознание человечества руководило мной, что жизнь была так же важна, как и душа, и положить конец одному, чтобы спасти другое, не было правильным если свет и тьма смогут работать вместе, добившись взаимопонимания.

Свет и тьма, подумала я, теребя мой амулет. Хорошее и плохое, душа и тело, все вместе в смешанном беспорядке, который каким-то образом породил божественный смысл. Вполне довольная собой, я шла рядом с Джошем, размышляя, что будет завтра, какие души я смогу спасти. Сегодня, однако, я была просто собой, идя на обед с моими родителями и моими друзьями.

И со мной было все прекрасно.